Другие коробки — из таких магазинов, как Картье, Гарри Винстон, Микимото и Бучелатти — были полны сверкающих драгоценностей: короткое ожерелье из трёх нитей жемчуга, сапфировые серьги, цепочка с изумрудным кулоном и браслетом в комплекте. Этот браслет был таким массивным и крепким, что с его помощью я могла отбивать даже пули, как какая-нибудь Супер-женщина.
Повернувшись к Севастьяну, я пошутила:
— Должно быть, драгоценностей здесь на миллион долларов.
Когда он поднял ладони в жесте "ну что тут поделаешь?”, я вскричала:
— О, Боже. Так и есть! — и судорожно вздохнула. Эта ситуация была слишком дикой — переполняющей. Я живу во дворце. Я действительно не пойду завтра в университет, вместо этого стану играть в шахматы со своим отцом-миллиардером.
Это была моя "новая жизнь" на "обозримое будущее".
Я подошла к балконным дверям и распахнула их, чтобы впустить немного свежего воздуха. Стоя там, я любовалась, как туман опускался на ухоженные сады, и по всему поместью начали зажигаться фонари.
Севастьян присоединился ко мне, подойдя к балконным перилам. И меня вновь захлестнуло ощущением близости. Но он оставался совершенно холоден.
— Что это за строение? — спросила я, указывая на двухэтажный особняк, расположенный по диагонали от нашего крыла. Как и в случае с озерным павильоном, архитектура и цвета, использованные в оформлении, сочетались с главным зданием. Рядом был припаркован блестящий черный мерседес, похожий на тот, который Севастьян арендовал в Линкольне.
— Мой дом, — ответил он.
— Ты живёшь здесь?
— Da. Хотя у меня есть квартира и в Москве, — тон его ответа без сомнения намекал на мой комментарий об обыске его комнаты — и других вещах. Например, о наблюдении за тем, как он будет мастурбировать.
Я сглотнула, вглядываясь в его лицо, этот мужчина вызывал столько вопросов. О чём он сейчас думает? Как он получил этот сексуальный шрам на губах? Кто сломал ему нос?
Целовал ли хоть кто-нибудь эту слегка неровную переносицу?
— Наверное, ты скучал по этому месту, когда околачивался в Линкольне.
Он пожал плечами.
— Сейчас я возвращаюсь вниз.
Я прошла за ним в комнату.
— О чём тебе так срочно нужно поговорить с Паханом?
— Надо обсудить личные вопросы, Натали, — бросил он через плечо.
Я прищурилась.
— Ты расскажешь ему о нас, да?
Он резко повернул голову в мою сторону.
— Нет никаких нас, — произнес он с такой горячностью, что я чуть не отпрянула.
— Ты знаешь, о чём я.
— Я собираюсь признать, что вёл себя с тобой недостойно. Я обязан это сделать.
