Стихотворения (1928) | страница 4

На первую страницу

вдрызг

расчувствовался дядя.

Говорит,

глаза коряча:

«Вот вам —

завтрак разгорячий.

Черноморских

устриц с писком

заедайте

супом-биском.

Ешьте,

если к дичи падки,

на жаркое

куропатки.

Рыбку ели?

Ах, не ели?

Вот

на третье вам —

форели.

А на сладкое

же

жрите

это бламанже.

Не забудете

века

завтрак

на два червяка!»

Что ж,

я дядю не виню:

он

привык к таким меню.

Только

что-то

вузовцы

не едят,

конфузятся.

«Что приуныли?

Бокалы не пените?!

Жир куропатки

шампанским полей!»

«Добрый дядя,

у нас

стипендий

только всего —

25 рублей!»

Ты расскажи,

ЭМЭСПЭО, нам,

чтобы зажить

с комсомолом в ладах,

много ль

таких

расцветает пионом

в расканцелярских

ваших садах?

Опустили бы,

мечтатели,

головки

с поднебесий

на вонючие столовки.

ЕКАТЕРИНБУРГ — СВЕРДЛОВСК

Из снегового,

слепящего лоска,

из перепутанных

сучьев

и хвои —

встает

внезапно

домами Свердловска

новый город:

работник и воин.

Под Екатеринбургом

рыли каратики,

вгрызались

в мерзлые

породы и ру́ды —

чтоб на грудях

коронованной Катьки

переливались

изумруды.

У штолен

в боках

корпели,

пока —

Октябрь

из шахт

на улицы ринул,

и…

разослала

октябрьская ломка

к чертям

орлов Екатерины

и к богу —

Екатерины

потомка.

И грабя

и испепеляя,

орда растакая-то

прошла

по городу,

войну волоча.

Порол Пепеляев.

Свирепствовал Га́йда.

Орлом

клевался

верховный Колчак.

Потухло

знамен

и пожаров пламя,

Перейти на страницу