Далекие, далекие страны. Ты никогда в них не был и не побываешь, извозчик. Крути руль и смотри на дорогу. Радуйся, если к тебе сядет алкаш, тряси с него «капусту».
У тебя любовь. Лямур, как говорят в Париже… На семнадцатилетие приволок ей веник — семнадцать алых роз. Выложил за них кавказскому человеку на базаре полтинник. Сколько пьяных надо тряхнуть за полтинник?
А она приняла как должное. Удивилась, похоже, только ее мать. Странновато на меня сейчас поглядывает. А черт с ней, с тещей (ха-ха).
Светка собралась ехать в деревню. Сдаст последний экзамен за школу, поедет на лоне природы готовиться в пед.
Ума нет — идут в пед. Стыда нет — идут в мед…
Господи, господи. Черт бы все это побрал…
Надо брать отпуск, нервишки стали дрянь. На работе устроил вчера балаган из-за трешки. Не из-за трешки, конечно, из-за ее отъезда — сознайся хоть себе.
…Около пивбара-«видюшника» машут.
Торможу.
Ребята тепленькие стоят, дух пивной перемешался с духом бензиновым. Трое провожают четвертого. Он открывает заднюю дверцу, прощается «по-петухам». Красномордые, с большими руками, они не могут никак расстаться: мой клиент у них вроде начальника.
— Ну, давайте, кенты! — Наконец садится. Машет рукой. Они ему машут. Заискивающе несколько. Он не из тех, кто задавлен своими комплексами, живет, поджав хвост, растормаживаясь только «ужалившись». Нет, это лидер. Лидер в своей среде.
— Рэкс, — удостоил вниманием наконец меня. — Трогай.
Я смотрю на него в зеркало: тощий, остролицый. Таким носом можно ковырять сугробы. Курточка хорошая, импортная нараспашечку. На груди толстая золотая цепочка с крестом. Стрижка короткая, с проседью. Глаза — иначе не скажешь — торчат на лице. Посажены близко и торчат, как ржавые гвозди. Мерзкий взгляд. На пальцах, как расплывшиеся кляксы, голубеют наколотые перстни.
Один настоящий, золотой. Все при нем.
Отпустил кентов, расслабился.
Типичный кретин. Насмотрелся в «видюшнике» на прыжки Сильвестра Сталлоне или там Брюса Ли, накачался пивом разбавленным и вот — вообразил себя суперменом…
Я врубаю скорость — для него я спокоен. Хотя внутренне уже возбужден. Поднимается изнутри какая-то веселая злость, ведь я давно на «тачке», всяких насмотрелся ухарей.
— Куда едем?
— Рули, не менжуйся, — врастяжку, с ленцой, мол, водитель очкастый, роста не богатырского. Такого можно и поприжать, давануть на психику…
Ошибаешься, начальник. Но я молчу, рулю.
— Крути на «Северок», — дух пивной уже заполнил салон. — А где у тебя музыка? Сервис где?
