Герка Зимин негодование тогда разыграл, вы что, не верите мне, не ожидал, а после, лет через пять, рассказал, как дело было. Тетка его всю жизнь должности незаметные занимала, перед войной в госпитале работала, хлеб резала там, посуду мыла, хуже не придумаешь. Только в блокаду своего звездного часа дождалась. За корки, за ломтики ей столько золотых вещей натащили — кроме золота она ничего не брала, ошибиться боялась, а здесь научил кто-то кислотой проверять, чтоб без дураков выходило, — что племянника оделила с царской милостью, в долг, конечно. Черезов видел ее однажды, в гости приезжала. Высокая статная старуха шла по улице, и взгляд выцветших ее глаз ничего не выражал, кроме сожаления. Тосковала, наверное, по золотым прошедшим денечкам…
Наконец, Зимин поднялся. Листочки свои в карман спрятал, память у него отменная была, взошел на кафедру.
Черезов внутренне сжался, хоть и редко с ним случалось такое, но опять ожидания обманули его. Зимин долго говорил о точности терминологии — в этом смысле у Колосова, действительно, не все в порядке было, в своей инженерской скороговорке несколько небрежен был, как будто до сути торопился добраться — потом неожиданно перешел к высокому призванию ученого. А закончил вовсе странно:
— Я буду голосовать «за», — сказал Зимин. — И диссертант, и работа его заслуживают этого. Только одного хочу, чтобы будущие соискатели, в этом зале сидящие, учли ошибки, о которых мы здесь говорили.
Вот повернул куда! Черезов даже привстал от изумления. Голосование принято тайное, значит, все чистенькими внешне выйдут, а в бюллетенях отыграются! На это ставка сделана…
Из-за чего только началось все? Может, Колосов спиринское направление угадал, да больше успел сделать? И теперь работа Спирина, как проткнутый волейбольный мяч, одна видимость? Но это было маловероятно. Вокруг Черезова вовсю шла тайная война, в этой войне атаковали с дружескими улыбками, а отступая, пожимали руки, а сам он в стороне оставался. В чужие дела не любил Черезов вмешиваться, но на этот раз обидно стало, что в суть дела не посвятили, определили простым исполнителем…
Кто-то еще выступал, еще вопросы задавали, в дальних рядах успокоение чувствовалось, потому что Зимин все острые места выступлением сгладил.
Секретарь раздал членам ученого совета бюллетени. Черезов взял узкий типографский бланк, тупо посмотрел на него. Достал из кармана ручку, двойной чертой подчеркнул «да». Ничего это не изменит в общей картине, подумал он с грустью. Мучаясь от бессилия своего, спрятал бюллетень в конверт, опустил в урну и вышел.
