Он отступил от нее, и у Софи возникло чувство разочарования и потери.
– О, Кэм, – тронув его за рукав, пробормотала она, – ты всегда поступаешь благородно, когда речь заходит о серьезных вещах.
– Нет, – возразил он и прижал ее руку к своему паху, – это не так.
Софи чувствовала, как пульсирует его плоть.
– Я не святой и не монах, – продолжал Камерон. – Я вел жизнь вора, крал деньги, драгоценности, предметы искусства, ласки красавиц.
Софи даже бровью не повела, слушая его.
– Не пытайся меня напугать.
– Я пугаю сам себя.
Некоторое время они стояли молча, а потом Камерон выпустил ее руку.
– Прости, я не собирался бесцеремонно лапать тебя, как похотливое животное, – проговорил он. – На меня что-то нашло, я сам не знаю, как это назвать. – Камерон усмехнулся. – Черной магией или происками дьявола.
У Софи было другое объяснение, но она не осмелилась высказать вслух свое мнение.
– Будет лучше, если я уйду, – пробормотал Камерон, пряча лицо в тени, – пока еще пламя страсти не спалило меня изнутри.
Он двинулся к окну. Софи хотелось, чтобы он остался, несмотря ни на что. Камерон поднял раму, и в комнату проник поток сырого ночного воздуха.
– Но это не последняя наша встреча, – полуобернувшись, произнес он. – Так случилось, что наши интересы совпадают, и мы можем объединиться в борьбе с Дадли и его приятелем Мортоном. Я не оставлю тебя одну перед лицом исходящей от них опасности.
– Приготовьте, пожалуйста, кофе, – попросил Камерон лакея, входя утром в столовую элегантного городского дома Гриффа. – И добавьте в него молотой корицы вместо сливок.
– Да, пожалуйста, чувствуй себя как дома, – растягивая слова, проговорил Грифф, поднимая глаза от тарелки, на которой лежали яйца-пашот и ломтики бекона.
– Надеюсь, здесь вкусно кормят, я страшно хочу есть, – сказал Камерон и, взяв с буфета чистую тарелку, стал поднимать крышки с четырех серебряных подносов. – Фу! Я ожидал от тебя большего. Я думал, на завтрак в твоем доме подают омлет по-гречески.
– У тебя всегда были странные вкусы, – проворчал Грифф. – Ну кто, скажите пожалуйста, ест яйца с оливками?
– Я ем.
– Тогда найми себе личного шеф-повара. У меня служит француз, кстати, очень темпераментный человек. – Грифф закончил завтракать и отодвинул тарелку в сторону. – Клянусь, если ты огорчишь его своими странными запросами и он обидится, я поджарю твои яйца на кухонной плите.
Коннор засмеялся, а Грифф, продолжая что-то ворчать себе под нос, взялся за карандаш и начал править рукопись, лежавшую тут же, на столе.
