Между переменами изысканных блюд, приготовленных болгарским шеф-поваром Бойнебурга, Хольтиц сухо поведал о своем визите в Растенбург. Наблюдая за собравшимися за столом людьми, молча слушавшими его рассказ, Хольтиц почувствовал, как над ним нависает одиночество: оно будет преследовать его на протяжении всего пребывания в Париже. За этим обеденным столом между Хольтицем, новым командующим, и этими людьми, которые теперь подчинялись ему, уже начало постепенно возникать чувство взаимной подозрительности.
Выслушав рассказ Хольтица, фон Арним уже не сомневался, каковы были намерения Гитлера в отношении Парижа. В мозгу молодого графа засел лишь один вопрос: станет ли этот напыщенный человек, только что попавший в их среду, помогать Гитлеру в осуществлении этих намерений?
Оставшись наедине с Хольтицем и Бойнебургом, фон Арним вдруг со страхом понял, что нашел разгадку. Ответом Бойнебурга на суровую реакцию Берлина в отношении его планов было предложение подготовить линию обороны на подступах к столице. Ее уже называли «линией Бойнебурга», и 25 тысяч солдат и соответствующее количество артиллерии образовали бы прочный заслон на подступах к Парижу. Одновременно защитники Парижа должны были бы покинуть столицу. Но кроме этого Бойнебург ничего не сделал, чтобы подготовиться к возможным разрушениям во французской столице.
Теперь, преследуемый воспоминаниями о Сталинграде, Бойнебург убеждал Хольтица следовать его плану и избегать сражений в самом городе. Он умолял Хольтица «не делать ничего такого, что могло бы вызвать в Париже необратимые разрушения». Фон Арним наблюдал за реакцией Хольтица, неподвижно восседавшего на стуле с чашкой кофе в пухлых руках. Его лицо казалось фон Арниму таким же «бесстрастным, как у толстого Будды», стоявшего на черном мраморном камине за его спиной, как раз под портретом фюрера.
Посидев еще немного, Хольтиц собрался уходить. В вестибюле его ждал ординарец капрал Гельмут Майер. Хольтиц отдал ему первое распоряжение. «Майер, — приказал он, — приготовьте мне комнату в „Мёрисе”». Затем, повернувшись к Бойнебургу, добавил с едва заметным сарказмом: «В ближайшее время, господин генерал, мне понадобится командный пункт, а не резиденция».
Стоя в дверях и наблюдая, как «хорх» Хольтица удаляется, проезжая мимо покрытых пышной листвой каштанов Ранелагских садов и далее по направлению к Булонскому лесу, Бойнебург схватил своего молодого помощника за руку.
— Поверьте мне, Арним, — пробормотал он, — хорошие времена для Парижа прошли навсегда.
