А в конце концов, он ведь непременно потребует этого. Да, она смогла бы удержать его вдали на расстоянии в течение какого-то периода - на протяжении бейсбольного сезона, который обещал быть очень насыщенным. Но через месяц или чуть больше наступит лето, а вместе с ним и конец занятиям в школе. И он будет проводить гораздо больше времени дома, если только она не убедит его присоединиться к софтбольной команде.
Джилл вздохнула и глотнула вина из своего фужера, решив, что сегодня она слишком много размышляет об этом. Так что она отбросила подобные мысли в сторону и вместо этого закрыла глаза, вспоминая прикосновения Кэрри к своей коже, губы Кэрри на своей груди, руки Кэрри, прокладывающие себе путь между её бедрами.
Вот ведь, черт!
Она глубоко вздохнула, до сих пор удивленно-недоуменная тем, как прикосновения другой женщины смогли донести её до таких высот, смогли полностью удовлетворить её; и поражаясь силе, скрытой в своих собственных прикосновениях, силе, способной заставить Кэрри дрожать в её руках, вынуждающей Кэрри молить об избавлении, побуждающей Кэрри выкрикивать её имя.
«Малышка?»
Джилл дернулась, едва не выронив фужер. Она была настолько потеряна в своих мыслях, что даже не услышала, как Крейг пришел домой.
«Извини, я не хотел испугать тебя», – сказал он. – «Думал, что ты услышишь меня».
«Я была… я была далека отсюда, в своих мыслях. А почему ты так рано вернулся домой?»
«Вообще-то, уже полдесятого».
Её глаза расширились: «Я не представляла, что уже так поздно. Энджи приехала с тобой?»
«Да. Она уже прошла к себе наверх», - он подошел ближе, усаживаясь на качели рядом с ней. – «Ты не хочешь поговорить?»
Она задумалась: если сейчас она скажет - нет, то тогда, вероятно, он успокоиться, и всё останется как есть - без изменений. Так что она кивнула, соглашаясь.
«Конечно, давай поговорим».
«Я знаю, что моя мать приходила недавно. Хочу, чтобы ты знала - я не просил её делать этого».
«Она лезет не в свое дело».
«Знаю. Просто я всегда говорил с ней обо всем, и мне показалось естественным поговорить с ней и об этих вещах», - Крэйг пожал плечами. – «Вот, ты говоришь, что у тебя нет другого мужчины - и я хочу верить тебе, но, черт возьми, Джилл - это единственное предположение, к которому мы смогли прийти, чтобы объяснить твое нынешнее поведение».
«Мы? Ты говоришь, о себе и о твоей матери?»
«Да», - он встал и прошел до угла веранды. – «Пожалуйста, Джилл, просто скажи мне. Эти предположения и догадки о твоем мужчине относительно того, кто он такой буквально сводят меня с ума».
