«Тебе сегодня шах и мат?..»
Тебе сегодня шах и мат?
Но день ни в чём не виноват.
Он просто взял и наступил.
Он разве плохо поступил?
Он розовел, он голубел,
Он переделал массу дел!
Он даже ландыши родил.
А вот тебе не угодил.
Он ветром волосы ерошил
Тебе. Он был таким хорошим
И осознать не мог никак,
Зачем о нём сказал ты «мрак».
«Мизинчик дай. Давай мириться…»
Мизинчик дай. Давай мириться,
Мой белый день. Давай молиться
Ты – на меня, я – на тебя,
Друг в друге всякое любя:
Я – тучку, что мешает свету,
А ты – смешную строчку эту.
«О, как я хочу ладить с местом и временем…»
О, как я хочу ладить с местом и временем,
И чтоб они не были болью и бременем,
И чтобы мы были всегда заодно,
Во всём соглашались без всякого «но».
Но не получается, не получается.
Скажите, вообще-то такое случается?
На свете когда-нибудь кто-нибудь жил,
Кто с местом и временем нежно дружил?
«А вдруг в том пространстве, что небом зовётся…»
А вдруг в том пространстве, что небом зовётся,
Душа моя бедная не приживётся.
А вдруг для того, чтоб свободно летать,
Ей будет смертельно меня не хватать.
Вдруг, тела лишившись горячего, тесного,
Она ничего не захочет небесного.
Люблю тебя, моё перо.
Люблю за то, что ты летуче
И, написав «чернеет туча»,
Ты тут же пишешь «серебро».
Ты тут же во второй строке
Снег воспеваешь серебристый,
Но, покоряясь смене быстрой,
Дрожишь на вешнем сквозняке.
О, как же мы с тобой летим,
И как движенью доверяем,
И как стремительно ныряем
В тот миг, что горек и сладим.
А нынче мы с тобой вдвоём
Встречаем утро в упоенье,
И нерождённое мгновенье
Висит на кончике твоём.
«А я здесь уместна, Создатель, уместна?..»
А я здесь уместна, Создатель, уместна?
Лучам и теням со мной рядом не тесно?
В глазах у Тебя от меня не рябило?
Не много ли воздуха я потребила?
Я так до сих пор себе не уяснила:
Не то я кого-нибудь здесь потеснила,
Не то стала новым пространством, сосудом,
Чтоб Ты наполнял его радостью, чудом.
«Так глубоко тоску запрятать…»
Так глубоко тоску запрятать,
Чтоб никогда уж не достать.
Удариться – и не заплакать,
А только твёрже духом стать.
Удариться об острый угол,
Об острый локоть, злой прищур —
Да мало ли на свете пугал?
Но не отчаиваться, чур.
Долой тоску, что душит, гложет,
Довольно этой чепухи.
Но лишь одно меня тревожит —
Родятся ль без неё стихи?
Тетрадь вторая ТОЧНЕЕ О СЧАСТЬЕ
«А надо обратиться в слух…»
А надо обратиться в слух,
Чтоб слышать, как слетает пух
Небесный, как слетают строчки
То вместе, то поодиночке.
«Я пятнышком тёмным на снежном, на белом…»
