- Один - это кто? Один из вас? Так? Что, в результате останется всего один бессмертный? Тогда получается, что остальные на самом деле не такие уж бессмертные, а скорее наоборот, смертники?
Конан лишь развел руками: мол, сама понимаешь.
- Ну и что же получает победитель?
Сочувственно глядя на нее, он как можно спокойнее принялся объяснять:
- В последнем бессмертном сольется сила всех бессмертных, которые существовали на свете. Она вся перейдет к нему одному. И этой силы будет достаточно, чтобы решить судьбу целой планеты. Если в этом бою победит Слэн или такие, как он, то человечество будет вечно страдать от зла и пребывать в темноте бессмысленной борьбы и невежества, из которой ему не выбраться никогда. Во всяком случае, этому меня учили.
Тесса отошла от стола, возле которого стояла все это время, и повернулась к Дункану.
- И ты считал все это недостаточно важным? Настолько несущественным, чтобы обо всем рассказать мне? - спокойно спросила она.
- В этом нет ничего нового, - попытался оправдаться Дункан.
- Для меня есть.
- Именно поэтому нельзя остаться в стороне от этой игры, - продолжал Конан. - Ты все равно не сможешь этого сделать. Никогда. Ты ведь уже попробовал однажды.
Крепко сжав кулаки, Дункан сделал шаг по направлению к Конану и сквозь плотно стиснутые зубы прошипел:
- Будь ты проклят! То, что было тогда, не имело никакого отношения к нашей игре. И ты это прекрасно знаешь!
- Брат, все имеет отношение к нашей игре. Все, где есть жизнь и смерть, добро и зло. Все играет в эту бесконечную игру.
4
Все это произошло ранним утром. Бледный диск солнца лениво выползал из-за поросших вековыми кедрами гор. И первые лучи проснувшегося светила, коснувшись плотной пены густого тумана, окутывающего еще спящую деревню, заиграли в рассеянной влаге мириадами разноцветных искорок.
Конница вынырнула из-за холма, как разъяренный демон. Человеческое многоголосье, конское ржание и топот тяжелых копыт, крик походных рожков, - все предвещало хороший и интересный день. Вместе с этой массой вооруженных до зубов людей в племя прилетела птица смерти.
Через мгновение воздух наполнился грохотом выстрелов, визгом и стонами умирающих людей, не успевших даже окончательно проснуться. Вспыхнули и затрещали расшитые узорами шкуры хижин, умирающие в жарком оранжевом вихре: они вздымали к голубым небесам уродливые руки ядовитого черного дыма, обвивающие горизонт и утреннее солнце. Из пылающих построек выбегали обезумевшие от страха женщины. С воплями бросались они прочь к деревьям, прижимая к груди еще сонных, даже не кричащих детей. И тут их настигал свинцовый дождь из карабинов и кольтов. Раненные, истекающие кровью, они пытались ползти к спасительным зарослям, но всадники на горячих гарцующих конях набрасывались сверху, добивая тех, кто был еще жив, пиками и саблями.
