– Девочка моя, – вздохнул Кеттеринг, – сейчас со мной бесполезно говорить о черных жемчужинах. Что касается меня, то, как говорится, дело сделано, быть беде.
Моментально прореагировав на его тон, танцовщица села; ее большие черные глаза расширились.
– О чем ты, Дерек? – спросила она, произнося его имя на французский лад – с ударением на последнем слоге. – Что произошло?
– Мой почтенный тесть, – ответил он, – готовится взяться за дело всерьез.
– О чем ты?
– Иными словами, хочет, чтобы Рут со мной развелась.
– Как глупо! – воскликнула Мирей. – Почему она должна хотеть развестись с тобой?
– Главным образом из-за тебя, chèrie[4], – усмехнулся Кеттеринг.
Мирей пожала плечами.
– Все равно это глупо, – заметила она.
– Даже очень глупо, – согласился он.
– Ну и что ты намерен делать? – спросила Мирей.
– Девочка моя, а что я могу сделать? С одной стороны, человек с неограниченным количеством денег, а с другой – с неограниченным количеством долгов. Не может быть сомнений в том, кто одержит верх.
– Странные люди эти американцы, – задумчиво промолвила Мирей. – Ведь твоя жена тебя совсем не любит.
– Так как же нам теперь быть? – проговорил Дерек. Мирей вопросительно посмотрела на него. Он подошел к ней и взял ее за обе руки: – Ты останешься со мной?
– Что ты имеешь в виду? После…
– Да, – кивнул Кеттеринг. – После того, как кредиторы накинутся на меня, словно волки на овец. Я очень люблю тебя, Мирей. Неужели ты меня бросишь?
Она высвободила руки:
– Ты же знаешь, я обожаю тебя, Дерек.
Ответ прозвучал уклончиво, и Кеттеринг это почувствовал.
– Итак, крысы бегут с тонущего корабля?
– О, Дерек!..
– Говори прямо! – рассердился он. – Ты бросишь меня, не так ли?
Мирей вновь пожала плечами:
– Я действительно без ума от тебя, mon ami. Ты просто очарователен – un beau garçon[5], но ce n'est pas pratique[6].
– Ты – роскошь, которую могут позволить себе только богачи, верно?
– Если ты предпочитаешь так ставить вопрос… – Она откинулась на подушки. – Все равно я обожаю тебя, Дерек.
Он подошел к окну и встал к ней спиной. Вскоре танцовщица приподнялась на локте и с любопытством посмотрела на него:
– О чем ты думаешь, mon ami?
Кеттеринг обернулся со странной усмешкой, от которой ей стало не по себе:
– Как ни странно, дорогая, я думаю о женщине.
– О другой женщине? – Казалось, Мирей не в состоянии представить себе подобное.
– О, не беспокойся, это всего лишь воображаемый портрет. Портрет леди с серыми глазами.
– Когда ты ее встретил? – резко спросила танцовщица.
