* * *
В понедельник Наташа проснулась, когда дома уже никого не было. Одиннадцать. Катины уроки уже закончились, и она, наверно, уже в продленке. А у Макса — очередная физика с горящими глазами влюбленных девчонок. Наташа позавтракала, приняла душ, вымыла голову, высушила феном, от безделья сделала укладку крупными локонами и отправилась по магазинам Дагомыса за продуктами. Дождя уже несколько дней не было, и у Наташи от этого становилось радостно на душе — и даже солнце уже не являлось обязательным требованием ее счастья.
Впрочем, было сыро. В воздухе так и витали капельки влажности, может быть, даже тумана. Наташа шла из дома пешком, с плеером в ушах и с волнением в сердце. В среду в Москву! Послезавтра. Наташа не знала, чего больше, ликования по этому поводу или грусти от расставания с Максом. Зимой уезжать из Сочи гораздо легче, чем летом.
Так загулялась по магазинам, что домой вернулась позже Макса.
— Теперь у нас полно хлеба, — констатировал он, когда Наташа принялась разгружать сумки. — Я тоже купил.
— Ничего, — оптимистично улыбнулась девушка. — Сделаем сухарей, хлебных чипсов с сыром и что-нибудь слепим из мякушки.
— Из мякиша, — поправил Макс.
— Из мякушки! — упрямилась Наташа.
Он сидел на кухне и читал книгу — здесь удобнее это делать, так как стол расположен возле окна, а вместо скрипучего офисного креслица — удобный мягкий диван. Наташа подошла, поцеловала Макса в лоб и заглянула к нему в книгу. В первом же попавшемся абзаце было столько научных терминов, что Наташа даже не сразу разобралась, по какому предмету этот учебник; про смысл текста и говорить нечего.
— Это что-то для аспирантуры? — уточнила она с сомнением. Не хотелось выглядеть невеждой, но скрыть свою недалекость не смогла.
Макс ухмыльнулся, глянув на нее снизу вверх, и кивнул:
— Это педагогика. Просто очень серьезный труд одного ученого.
— ЭТО — педагогика?! — презрительно поморщилась девчонка. — Это зашифрованное послание инопланетян!
— Так вот почему мне так интересно! — догадался Максим.
Он выглядел таким уставшим. Без майки было видно, как он сутулится, хотя при его осанке казалось, что он просто расслабил плечи. Его волосы были тщательно зализаны и собраны на затылке в куцый хвостик. Давно не видела его с такой прической. Так гораздо больше привлекают внимание черты его лица. Сразу отчетливо виден его возраст. Не двадцать пять — тридцать. Тридцать два. Будет на следующей неделе, в пятницу. Наташа отметит этот праздник в Москве. Правда, в Москве это будет Валентинов День. Родился же человек в день всех влюбленных… Наташа улыбнулась своим мыслям: оба эти праздника — его. Стояла рядом, обнимая и целуя его время от времени, а Макс легонько и машинально поглаживал ее по попе в обтягивающих джинсах.
