Она владеет богатством, на ее стороне духовенство. Вы не одни, к вам присоединятся все паразиты, все трусы, все циники, всякого рода властолюбцы, движимые тем чувством страха, который возбудил в них народный суверенитет. Они уже громко говорят о том, что предпочитают демократии королевство, основанное на божественном праве и поддерживаемое в случае надобности казацкой армией, — то королевство, которое у нас существовало до восемьдесят девятого года. Пусть так, но я и мои друзья полны веры в победу и торжество демократии…
Появление комиссара прервало беседу. Лебрен благодаря вмешательству своего покровителя легко получил разрешение взять с собой свои кандалы.
В тот же вечер он выехал в Париж.
10 сентября 1849 года, два дня спустя после того, как генерал Плуернель принес Лебрену весть о свободе, семья купца сидела в своей скромно убранной квартире вокруг стола с зажженной на нем лампой.
Лавка уже час назад была закрыта.
Госпожа Лебрен сводила домашние счета, а ее дочь, одетая в траур, тихо баюкала на своих коленях уснувшего ребенка. Жорж, тоже весь в черном (дедушка Морен умер несколько месяцев назад), рисовал на листе бумаги чертеж какой-то столярной работы. С тех пор как он женился, Жорж основал на артельных началах столярную мастерскую в нижнем этаже одного из домов, примыкавших к дому господина Лебрена.
Сакровир Лебрен читал трактат о производстве тканей и время от времени делал пометки на полях книги.
Жаника подрубала салфетки, а Жильдас, стоя у маленького столика, покрытого бельем, складывал различные вещи, предназначенные для выставки в магазине, и наклеивал на них ярлыки с обозначением цен.
Лицо госпожи Лебрен выражало задумчивость и грусть.
Жорж, на минуту отвлеченный от своей работы радостным детским смехом, с невыразимым восхищением смотрел на жену, играющую с проснувшимся ребенком.
Чувствовалось, что какое-то скрытое глубокое горе ни на одно мгновение не покидает этой семьи, скрепленной такими нежными узами любви и уважения. И в самом деле, не проходило ни одного часа, чтобы на память с горечью не приходило отсутствие среди семьи дорогого и почитаемого хозяина.
Скажем в нескольких словах, почему сын и зять господина Лебрена не принимали участия в июньском восстании 1848 года и, следовательно, не разделили тяжелой доли самого Лебрена.
Вначале июня 1848 года госпожа Лебрен решила отправиться в Бретань с намерением сделать там некоторые покупки и повидать своих родственников. С ней поехали Велледа и Жорж, для которых эта поездка была свадебным путешествием. Сакровир в то же время уехал в Лилль по торговым делам своего отца. Он должен был вернуться в Париж раньше матери, но был задержан делами.
