О старый друг с прекрасными, глубокими, умными, чистыми глазами, которые все видят и понимают, которые читают на дне моей души, знают мои мысли раньше, чем я успею их высказать! Знаешь ли ты, что тебя считают только глупым, бессмысленным, бездушным животным? Знаешь ли ты, что вон тот, еле держащийся на ногах оборванец, с безобразным опухшим и изукрашенным синяками лицом и тусклыми глупо вытаращенным глазами с злым взглядом, считается неизмеримо выше тебя по его духовным свойствам? Знаешь ли ты, что каждый ограниченный умом и сердцем себялюбивый негодяй, живущий только хитростью и обманом, никогда не сказавший ни одного доброго слова, не сделавший ни одного доброго дела; человек, все помыслы, чувства и стремления которого низменны и грязны, каждое слово которого — ложь или грубость, а каждое действие — подлость, такой человек (а именно такими и полон мир) мнит себя настолько выше тебя, насколько солнце ярче сальной свечки, — тебя, моего честного, бескорыстного, самоотверженного четвероногого друга? Прислушайся повнимательнее, что говорят о себе двуногие существа человекообразного вида, и ты услышишь, как они величают себя самыми великими, благородными, мудрыми и прекрасными существами на свете, а все остальные творения созданы только для их нужд и прихотей.
Да, мои бедные Гести, Тим и крохотная Тита, как не считать вас глупыми и бессмысленными, когда вы не умеете, подобно нам, толковать о политике и философии! Ведь только мы все умеем и все знаем, кроме лишь того, что такое мы сами, откуда беремся и куда пойдем; что находится вне видимого нами, и что, в сущности, представляет собой видимое.
Ничего, милые песики и кисочки, не смущайтесь вашей глупостью. За эту именно вашу «глупость» мы еще и любим вас. Мы вообще любим глупых. Мужчины терпеть не могут умных женщин, а женщины мечтают заполучить себе в мужья таких тупиц, которых он называют «милыми дурашками», «старыми попками» и т. п. лестными эпитетами. Нам так приятно быть среди людей, обиженных в умственном отношении судьбой! Конечно, чаше всего мы и сами не умнее других, а только мним себя умнее и готовы любить дураков уж за одно то, что они дают нам возможность мнить так о себе; но в то же время мы, разумеется, и презираем их.
К действительно умным людям наш мир относится крайне немилостиво. Дюжинные люди ненавидят выдающихся по уму, а те, в свою очередь, от души ненавидят друг друга. Но умных людей так мало на свете, что из-за такого пустяка не стоит и беспокоиться. Ведь мир держится не умными, а глупыми; последних же такое неисчислимое множество, что их хватит надолго. Значит, и мир будет цел.
