Утробный вой Дармуда резко пресёкся, и на полу растеклась кровавая груда расплавленного мяса и костей. Ужасный смрад наполнил трюм, так что горбун поспешил проковылять в коридор, благо, дверь была незапертая.
"Оргину" качнуло из стороны в сторону, Триксель удержался на ногах, прижимаясь боком к стене. Мимо него пробежало несколько пиратов, что-то истошно выкрикивая. Все забыли про пленников и нового капитана, из квадратного проёма над трапом доносился звон оружия и истошные крики.
Каланея! Триксель поковылял к выходу на палубу. Он выбрался на свежий воздух и прищурился от яркого полуденного солнца, заливавшего лучами кровавое поле боя.
Три пиратские галеры образовали треугольник, а вокруг них собрались шесть кораблей с белоснежными парусами, на которых был изображён королевский герб - смарагдовый ключ, перекрещенный двумя жезлами, и нимб сверху.
Все шесть галер впились таранами в корпуса пиратских суден, и с них непрерывным потоком текли свежие отряды солдат. Это были неплохо защищённые воины со щитами и короткими мечами. Пираты ещё держались, сбившись в группы по десять человек, но каждая такая команда неминуемо растаскивалась в стороны и быстро погибала. С королевских кораблей вёлся редкий огонь, но крайне аккуратный - никто не хотел зацепить своего товарища в кровавой толчее.
Горбун лёг на раскалённые доски палубы и устроился, насколько позволял горб, среди нескольких поваленных друг на друга трупов. Выбраться отсюда представлялось дело куда более сложным, чем убийство идиота-Дармуда. Поднимай безоружные руки или начинай махать Преломителем из стороны в сторону - всё равно кто-нибудь засечёт тебя в этой сумятице. Лучшее, что можно было сделать - это затаиться, наблюдая и ожидая конца битвы.
Краем глаза он уловил движение поверх одной из кучи трупов. На него тоскливо смотрели выцветшие глаза Неда. Старый чудотворец был человеком подозрительной и жалкой наружности. Сухонький, с искусанными губами и жиденькими седыми волосами, разбросанными по плечам и спине, он, казалось, питался одним только воздухом, которым мог повелевать.
- Дураки мыслят одинаково, ага, - просипел Нед. - Что будем делать, сэр?
- Я-то надеюсь выбраться отсюда живым и, наконец, вернуться в тёплый, уютный Канстель, к своему отцу. А вот что будешь делать ты, старик, я не знаю.
Нед обиженно насупился.
- Сэр, но я вам помог в трюме. Скажи я этому подлому негодяю, что неверное слово вкупе с отсутствием способностей к Преломлению приведут к его неминуемой смерти, и он бы заколол вас и вашу подругу безо всякого стеснения. Я надеялся, что и вы замолвите за старика словечко. Ведь я, фактически, был невольным существом на этой вонючей посудине.
