Когда он выяснил все, что можно было, он почувствовал себя очень неважно. Дженкинз был ему симпатичен.
— Послушайте, — наконец сказал он, — сегодня попозже я буду на месте. До свидания.
Он повесил трубку и сидел, нахмурившись. События нарастали. К чему это приведет, было неясно. Но из слов Мистры следовало, что группа не придает особого значения убийству сторожа, по крайней мере до тех пор, пока оно не касается Таннахилла.
Но ведь они могли и не догадываться, что смерть Дженкинза имеет какое-то отношение к Таннахиллу. Возможно, так оно и есть, но это еще нужно доказать. Стивенс чувствовал, что он может доказать это, как и многое другое.
Он вернулся в холл, постучал в дверь Мистры и, подождав мгновение, вошел. Мистра вопросительно посмотрела на него, и Стивенс объяснил, что он должен немедленно уехать на встречу с Таннахиллом. Обеспокоенный, он закончил:
— А что ты?
— Все в порядке, — сказала она небрежно.
— Может, тебе лучше уйти?
— Нет, — ответила она холодно. — Меня волновало, как попасть в квартиру. Я тебе уже говорила, теперь я в безопасности.
Стивенса охватили сомнения, ведь он все еще не знал, чего она опасалась. Он спросил:
— А почему ты боялась, что не попадешь сюда?
— Потому что, — сказала Мистра, — они не хотят, чтобы у меня был корабль.
Стивенс открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал.
— Корабль! — повторил он. Он чувствовал себя сбитым с толку и, как ни странно, не хотел продолжать обсуждение всего этого. Он сказал: — Я бы мог вернуться попозже и вывести тебя отсюда.
— Спасибо, — сказала она безразличным голосом. — Но меня здесь не будет.
Стивенс с сожалением подумал о том, что такой основательный от ворот поворот он получает впервые в жизни. Он с любопытством посмотрел на нее.
— Ты не боишься, что я кому-нибудь расскажу то, о чем мы тут с тобой говорили?
— И люди подумают, что ты сошел с ума. — Она рассмеялась.
И все же ему не хотелось уходить.
— Я еще увижу тебя?
— Возможно.
Стивенс попрощался и вышел из спальни, еще надеясь, что она позовет его или хотя бы тепло попрощается. Но она этого не сделала. Она открыла обе входные двери и захлопнула их за ним. Он спустился вниз на лифте и уже стоял на улице, жмурясь от яркого дневного солнца.
Часы его остановились, но он понял, что было около часа.
В бунгало Стивенс добрался уже без всяких приключений.
Таннахилл приехал минут через десять, один. Стивенс открыл дверь и даже с каким-то испугом подумал о том, что это их первая встреча днем. И все же он узнал бы Таннахилла где угодно. Бледный, стройный молодой человек, с впалыми щеками, который ходил, опираясь на трость, — вот так он выглядел на снимке в газете, а если к этому прибавить его впечатления от встречи в темноте кладбища, то узнать Таннахилла было довольно легко.
