В это время Берковский и Алмазник праздновали в генеральской палатке начало военной кампании.
— С чего ты хочешь начать? — спросил принц благодушно настроенного Берковского.
— А какие есть предложения?
Берковский явно лукавил. Алмазник и предположить не мог, что тот сунулся в Камни без четкого плана.
— Так ты хочешь взять приступом Камнелот? Или тебе хватит камней, которые хранятся в замках знати? Замки хуже защищены.
— Я понимаю. Я хочу и того, и другого… Мы пришли на войну, вот и будем воевать, пока не завоюем все. Кстати, как там твой человечек в камнелотском замке?
— Нормально. Я думаю, его не будут подозревать, он в розовой гостиной уже давно… Он просил пару камешков его продать.
— Ну уж нет, — Берковский брезгливо наморщил нос. — Я эту дрянь в руки больше не возьму. Из него ювелир, как… И чего он лезет?! Деньги за слив лопатой гребет, вот и пусть себе постукивает. А камни пусть и не трогает. Поганит только хороший материал!
В Камни продолжали прибывать солдаты.
— Ну и как нам найти королевскую кухню? — спросил Вадим.
— Мама сказала, нужно идти по широкой дороге. Потом будет башня и стена, у стены повернуть налево. Это где это — налево? — говорил Листик.
— Налево — там, — торопливо махнул рукой Вадим. — Ну, а дальше, дальше что?
— Мама сказала, — продолжил Листик, — надо идти до обрыва. Там будет маленькая дверь в стене. Она закрыта. Но иногда ее открывают — вылить вонючку.
— Вонючку? Помои?
— Да, помои. И тогда надо спросить Бирюзу. Все, — немного подумав закончил мальчик.
— Думаю, скоро мы будем дома, — сказал Паша.
— Мать меня убьет, — мрачно заметил Вадим, — она уже, наверное, с ума сошла.
Тяжелую дубовую дверь в крепостной стене нашли без труда. Вела к ней узкая тропинка по самому краю обрыва. Кое-где она была подмыта весенними дождями. Паша с испугом смотрел на голые щербатые камни, казавшиеся слишком скользкими. Склон под дверью был живописно украшен помоями.
Вадим пролез вдоль обрыва и устроился на крохотной площадке — ждать, когда появится служанка. Наконец старые петли заскрипели, и помои полетели в пропасть, на этот раз вместе с бадьей.
— Ах ты, черт шальной, — заверещала служанка, замахиваясь на Вадима полотенцем.
— Я племянников привел к Бирюзе, — уворачиваясь от ударов и стараясь не полететь вниз, закричал Вадим.
Они наконец были в замке Камнелота — в одном из его залов. Зал был большой, дальняя его стена терялась в темноте. По стенам были развешаны длинные-длинные полки с различной кухонной утварью — ухоженной, тускло блестящей в свете свечей. На полу вдоль стен были сложены в ровные стопки корзины для сбора урожая, и стояли — пустые или полные, Паша не знал — деревянные лари. Все было коричневым, даже посуда вобрала в себя самые теплые оттенки камня, почти черного в темноте и тепло-желтого на свету.
