День за днем он буквально закапывался в работу. И вскоре стало заметно, сколь далеко эти ученые занятия продвинулись вперед. Однако говорить о том, что Шимас постиг все науки, было бы и смешно, и глупо. Но… Но все же он чувствовал себя не зеленым студиозусом, а серьезным ученым, доискивающимся разгадок самостоятельно, без подсказок надменных учителей. Да и знания эти, юноша чувствовал, не выветрятся у него из головы через час после ответа на экзамене.
Чем больше Шимас узнавал, тем больше убеждался, что ему повезло жить в необыкновенное, поистине удивительное время. И чувствовал: если бы не его миссия, он бы посвятил себя изучению своего мира и своего неповторимого времени. В силу рождения юноша был равно далек от постулатов разных верований, предпочитая рассчитывать лишь на собственные силы и разум. Однако не замечать очевидного не мог и он. Наступало время, когда из всех вероучений наибольшим уважением в мире после христианства стал пользоваться ислам, называвший Аллаха всесильного и всевидящего единственным богом. Никогда прежде ни одна идея не сообщала миру столь мощного толчка к территориальным завоеваниям и к развитию культуры, как религия, которую дал миру Мухаммед, погонщик верблюдов из Мекки. Христианство — другая великая движущая сила этого неповторимого времени, — за тысячу лет распространило свое учение только на несколько стран Западной Европы.
С другой же стороны, на протяжении всего лишь ста лет, прошедших после смерти Мухаммеда, магометане пронесли меч ислама от Узкого океана, который называли Атлантическим, до Индийского и собрали под своей рукой одновременно большую часть Испании, часть Южной Франции, остров Сицилию, всю Полуночную Африку и Черную Землю Кемет, всю Аравию, Святую Землю — Палестину, — Армению, Персию, Афганистан и почти треть огромного Хинда. Вера распространилась столь далеко, сколь не смог пройти даже Искендер Двурогий.
Магометане приходили с мечом, но сохраняли и поддерживали все лучшее, что находили в покоренных странах. Многое, что пришло на закат из арабской науки, на самом деле было создано умами евреев, персов, греков, народов самого сердца огромной Азии и берберов, но эта наука расцвела под покровительством приверженцев Аллаха всевидящего, побуждаемая их горячим воодушевлением. В этом мире ученый был желанным гостем везде, он мог преодолеть даже тысячи фарсахов — и в каждом городе его приветствовал султан, бей или эмир, ему преподносили дары, его чествовали, сопровождали, развлекали и, самое главное, — внимательно слушали.
