Опьянение?.. Безумие?.. Я не задумывался над этим, и меня ничто не волновало: ни прошлое, ни будущее, ни настоящее. Дикая радость переполняла мою грудь; небывалый подъем наполнял сознание ощущением неземного блаженства; я знал, что я — юный и буду таким вечно; что я — самый умный, самый счастливый, самый дерзновенный и что мне покоряется Вселенная.
"Остановись!" — воскликнул я наполненному перезвоном хаосу. И вмиг растаяли цвета, развеялись химеры, умолкли звуки. Я увидел себя в пустоте — неизмеримой, бесконечно удивительной пустоте межзвездного пространства.
Я был без скафандра, с непокрытой головой. Меня это не смущало и не пугало. Я дышал межзвездным вакуумом, жмурился от ярких вспышек звезд, а сердце мое наполнялось торжественным величием. Это было МОЕ пространство. Мое от мельчайшего нейтрино, до неизмеримых скоплений метагалактик. Каким-то непостижимым образом, какими-то несуществующими органами чувств я воспринимал и неистовый танец электронов в атомах, и гравитационные возмущения в галактиках; ветер радиоизлучения мчался мимо меня, и я чувствовал его запах. Да, да, радиоволны несли нюансы тончайших запахов, и это меня не удивляло, а казалось вполне естественным, — так же, как и вкус вакуума… Эти чувства я не могу передать словами, ибо это все равно, что описывать радугу в небе человеку, слепому от рождения. Я не в состоянии их выразить, но они живут во мне, те немыслимые запахи и краски, фантасмагорическое восприятие искривленного гравитацией пространства, пропитанного упругим "желе" энергетических полей, то ошеломляющее осознание бесконечности времени и пространства — не как математической фикции, а как обычной реальности, такого же качества материи, как температура, цвет, вкус. Я знал, что было с Метагалактикой сотни миллиардов лет назад, и что произойдет с ней в любое мгновение будущего; Вселенная дышала, Вселенная пульсировала, и в такт с этой пульсацией то гасли, то снова вспыхивали бесчисленные галактики, рождались и гибли цивилизации. И только я один возвышался над этим буйством титанических сил — всезнающий и всемогущий, неуязвимый и вечный.
Мой неизвестный друг, я пишу это в трезвом уме. Я описываю свои тогдашние ощущения, не анализируя и не критикуя их, потому что когда работает "Галатея" — способность к критическому восприятию теряется полностью. Так бывает во сне: самое невероятное кажется вполне логичным и неоспоримым, и только проснувшись, начинаешь удивляться доверчивости собственного сознания. И если бы "Галатея" тоже давала такие легко развеивающиеся прекрасные фантасмагории, то и хлопот было бы мало: был бы для человечества еще один вид искусства — феерограф, или как бы его там назвали.
