Тихо играли мандолины.
Веселые, надрывающие душу звуки мандолин.
По полотнищу палаток скатывались, догорая, тлеющие отблески.
К большим палаткам жались всевозможные маленькие пристройки.
Насколько ему удалось разглядеть, тут было два главных шатра, с высокими округлыми стенами, над которыми выгибались на диво красивые покатые купола.
Да, меньше всего эти шатры напоминали пирамиды — сверху они тоже закруглялись и походили скорее на два гладких, соприкасающихся в одной точке шара. Хрустальные шары, наполненные светом. Они блестели так, словно были покрыты влагой.
Чем ближе Клокман к ним подходил, тем явственнее он чувствовал, как их нутро рвется наружу, словно упругие волны, переливающиеся всеми цветами радуги. Жемчуг! — Они переливались как жемчуг! Но только блеск был хрустальный и шел изнутри.
Рисовая каша.
Морская пена.
Сверху — над шпилями, над фигурными бордюрами — сейчас все было залито розовым светом. — Прощальный привет солнца!
Уже высунулись ночные тени. Длинные и острые, как уши.
Тут стены и скаты шатров вновь озарились светом, словно просияли от радости: в одном мощном, прекрасном порыве! И Клокман заметил, что на них повсюду были нарисованы солнечные диски: под шпилем красовалось первое крошечное солнышко, а книзу диски увеличивались в размерах. Красота! Цвет солнечных дисков плавно менялся: сверху они были золотистые и красные, а книзу разросшиеся до гигантских размеров диски, обведенные серебристыми кругами, отливали холодной синевой и зеленью.
Тут не было и намека на однообразие.
Мандолины умолкли. Показалась луна.
Клокман зябко поежился.
Он стоял прямо перед воротами, над которыми как раз вспыхнули оранжево-красные электрические лампочки на световой вывеске:
ЦИРК «РАГУЗА»
ВЕЛИЧАЙШЕЕ ШОУ В МИРЕ
— Эй, чего вам надо?
Вокруг Клокмана прыгали овчарки — целая свора собак с пушистыми хвостами. Одна уперлась ему лапами в грудь. Красивый мех. Когти на лапах.
Клокман прошел под деревьями на раскинувшуюся амфитеатром площадку перед цирком. В гаснущих солнечных лучах серый гравий рдел, как позолота.
Вспыхнули лампочки, которые гирляндами опутывали шатры: теперь шатры были похожи на электрические колокола — они звенели.
Лунный свет уже легонько тронул красные матерчатые занавеси, которыми была задрапирована арка, ведущая в шатер.
— Эй!
Оттуда вышла женщина, по-видимому, хозяйка овчарок.
Собаки зарычали, оскалив зубы, и Клокман стал их отпихивать, тыкая руками в шерсть.
Лунный свет смешивался с солнечными лучами.
