И опять характерно, что те "политические разногласия", которые позднее разделяли на лагери и направления, споры с "либералами" в порицательном смысле, и между революционерами обоих толков - марксистов и народников - в тюрьме еще не отражались ничем. Они тогда студенческую массу не волновали, как это стало позднее.
Конечно это безразличие не мешало нам реагировать на то, что мы видели своими глазами. Мы нисколько себе не противоречили, когда проявляли горячее сочувствие к "политическим арестантам". Раз {120} двух из них, в штатском, вывели на прогулку из башни-и мы их увидели. Словно электрический ток пробежал по тюрьме. Все привалили к окнам, пели им песни, сообщали новости о том, что происходит, пока их не увели. Потом целый день сторожили все окна башни, потому что в одном из них увидели руку, которая чертила в воздухе буквы. Мы сочувствовали им лично, их тяжелой судьбе, но как в тюрьме, так и на воле, деятельность, за которую эти люди сидели в "мешках", нас не увлекала. Мы не вдохновлялись никаким другим чувством, кроме долга "солидарности". Если были среди нас люди других более серьезных настроений, их было так мало, что они не выявлялись. Вероятно, на нас они смотрели с большим сокрушением.
Зато мы не уставали развлекаться от безделья. По вечерам устраивали литературно-музыкально-вокальные вечера, на которые приходили все, не исключая тюремных начальников. Издавались две газеты, которые шутя между собой бранились. Утром выходила либеральная газета, вечером консервативная; их читали на сходках. Консервативная газета, редакторами которой были я и Поленов, называлась "Бутырские ведомости" и имела эпиграф "Воздадите Кесарево Кесареьи, а Божие тоже - Кесареви". Либеральная газета называлась "Невольный досуг" и имела эпиграфом "Изведи из темницы душу мою". Первый номер консервативной газеты начинался так: "Официальный Отдел". "Г. Министр внутренних дел, осведомившись, что газета "Невольный Досуг" позволяет себе" и т. д. "постановил объявить ей сразу три предостережения в лице ее редакторов и подписчиков". Потом следовала передовая статья, в которой мы подражали Грингмуту: "С глубокой радостью мы, как и все истинно-русские люди, осведомились о распоряжении Министра внутренних дел. В самом деле, непростительная дерзость наших псевдолибералов переходит все {121} границы позволенного. Известно, что наше мудрое правительство в своей заботе об истинно научном просвещении открыло на днях новое учебное заведение Бутырскую Академию. И что же? Крамола забралась и сюда" и т. д.
