Любимая подруга Наивность, регулярно заходившая к Павлику потрескать малиновые пирожки с чаем, оказалась тут как тут и, выгнав Страх взашей, нежно обняла своего сотоварища. Затем, нисколько не сопротивлявшийся семилетний человек, был отведён за руку к застывшим Марии и Сергею.
Но в тот момент, когда ребёнок смог близко рассмотреть папу с мамой, ведомой пришлось моментально убраться.
Это были не они.
Точнее они, но не настоящие, не такие, какие всегда ходили, ели, смеялись, спали, каких он знал и любил. Это были глиняные фигуры совершенно идентичные оригиналам и одетые в их же одежду. Оболочка тел разительно отличалась. У мамы «кожа» была гладкой и блестящей, словно фарфоровый чайник, расписанный голубыми цветочками, что стоял в шкафу и доставался лишь только по праздникам. У папы же она была потрескавшаяся, в сколах, сбоинах, а местами вообще отсутствовала, оголяя куски мрака, клубившегося под ней.
Рука Павлика, против его воли, дотронулась до матери.
Видимая прочность оказалась обманчивой – Марина, прямо на глазах, начала рассыпаться, оставив после себя, на стуле, лишь горстку песка. Мебельное изделие не так уж и долго хранило на себе останки крупной женщины, так как единственный сын, так необдуманно её коснувшись, запустил цепную реакцию, и теперь распад захватывал территории всё большего размера, поглощая абсолютно все вещи и предметы, что попадались на его пути, сбрасывая переработанные мельчайшие частицы в зияющее и растущее жерло пустоты.
В груди мальчишки очень громко постучали в эмоциональную дверь и, не дождавшись пригласительного ответа, открыли. На пороге, с большим букетом цветов, бутылкой газированного лимонада и коробкой конфет, стояла Паника, растягивая губы в широченную улыбку и обнажая четыре ряда не больших, но очень острых зубов.
«Здравствуй, а вот и я! Ну, пошли что ли?»
Павлика отбросило от стола, развернуло и больно уложило на пол, пред этим, хорошенько ударив об стену. С большими усилиями встав на колени, он попытался осмотреться, но бесплотная мутная плёнка, облепившая глаза, высказала своё несогласие.
Не тот это враг, которого нужно бояться.
Протерев их костяшками согнутых указательных пальцев, сын, за секунду до падения в черное Ничто, увидел, как, совершенно нетронутый и зависший в воздухе папа, медленно, неуклюже, ещё больше деформируя «кожу» на шее, повернул к нему свою голову и открыл рот, для того чтоб что-то сказать.
Что-то важное.
Что-то нужное.
