— Прочь! — выдохнул Роган. — Возвращайся к служанкам. Если мне понадобится мнение женщины, я его спрошу, — продолжал он тоном, ясно говорившим, что он скорее спросит мнения у своей лошади.
— Я всего лишь… — начала Лайана.
— Еще слово, и я привяжу тебя в фургоне, — процедил Роган.
Лайана проглотила очередную порцию гнева, повернула кобылу и вернулась на свое место.
Первым, опомнившись, заговорил Северн:
— Вода? Что может быть плохого в воде? А сглаз? Неужели Говарды сглазили овец? Как избавиться от проклятия?
Роган уставился перед собой. Чертова баба! Какое право она имеет вмешиваться в мужские дела? Однажды он позволил женщине это сделать. Прислушивался к каждому ее слову, а она отплатила ему предательством.
— Никакого проклятия. Просто жадные крестьяне, — твердо объявил он. — Я покажу им, чью землю они обрабатывают!
Однако Северн задумался.
Он не питал такой ненависти к женщинам, как старший брат. И вообще часто обсуждал свои дела с Иолантой, находя ее советы мудрыми и полезными. Возможно, в наследнице Невиллов было много такого, о чем он не подозревал.
Обернувшись, он нашел ее взглядом. Лайана сидела в седле неестественно прямо, а глаза яростно сверкали. Северн хитро ухмыльнулся:
— Ты оскорбил ее сегодня. Так что вечером ее настроение вряд ли будет мирным. Я давно понял, что женщину лучше умаслить подарком. Ну… или хотя бы комплиментом. Скажи ей, что ее волосы подобны золоту, а красота сводит с ума.
— Единственное золото, которое соблазняет меня, лежит в фургонах, а к ее волосам я равнодушен. Тебе же советую сегодня взять одну из служанок, чтобы уже не думать о женских волосах.
Но Северн продолжал улыбаться:
— Пока ты будешь лежать со своей женой и дарить ей сыновей?
Сыновей. Сыновей, которые помогут ему сражаться с Говардами. Сыновей, которые будут жить на землях Перегринов после того, как он их вернет. Сыновей, которые будут охотиться вместе с ним. Сыновей, которых он научит ненависти к врагам.
— Да, я дам ей сыновей, — вымолвил наконец Роган.
Лайана вновь убедилась, насколько права Джойс, умоляя ее не перечить Рогану. Придется ей научиться быть покорной, молчаливой, послушной и держать свои мысли при себе.
Этой ночью, когда раскинули лагерь, Лайана вновь расстелила меха под дальним деревом. Но Роган не пришел. Он не разговаривал с ней и даже не смотрел в ее сторону.
Лайана отказывалась плакать. Отказывалась вспоминать предостережения Хелен. Вместо этого она перебирала в памяти события того дня у озерца, когда он поцеловал ее. Тогда он находил ее желанной. А сейчас…
