Внезапно вернувшись к двери, Холмс спросил у дворецкого:
— Лорд Портер курил?
— Пока врач не запретил табак два года назад, обожал трубку.
— Ваш хозяин был жизнерадостным человеком?
— До египетской экспедиции — да.
— Но не после?
— Боюсь, пребывание в пустыне плохо сказалось на его здоровье. Он почти все время проводил за столом в своем кабинете или в постели.
— Спасибо, Брэдли. Это все.
— Хорошо, сэр.
— А теперь, инспектор, — сказал Холмс, — проводите нас в морг.
В маленьком помещении по соседству с полицейским участком на столе лежало завернутое в простыню тело лорда Портера. Откинув ткань, Холмс осмотрел покойника с головы до ног и в конце концов объявил:
— Очень интересно. Взгляните, Ватсон! Обращаю ваше внимание на легкое обесцвечивание кожи вокруг маленького отверстия чуть ниже линии волос с правой стороны затылка.
Осмотрев красноватое пятнышко, я сказал:
— Возможно, это укус насекомого. Чтобы определить точно, потребуется исследовать ткань под микроскопом.
— Инспектор, — сказал Холмс, — мне бы хотелось как можно скорее узнать мнение вашего коронера.
— Конечно, мистер Холмс. Могу я еще чем-то помочь?
— Сейчас нет, но не исключено, что я скоро с вами свяжусь.
Я сгорал от любопытства, пока мы возвращались на Бейкер-стрит, но знал, что Холмс прольет свет на дело, когда сочтет нужным. Он не раз говорил о моем величайшем даре — умении молчать, — который делает меня бесценным партнером. Поэтому, когда утром Холмс ушел из дома и не возвращался до вечера, я решил не задавать вопросов, где он был и что делал. Лишь за ужином мой друг внезапно отвлекся от тарелки с несравненной жареной форелью миссис Хадсон и пробормотал:
— Дело весьма мутное, Ватсон. Прав я или нет, мы узнаем после того, как получим известие от инспектора Кроуфорда.
Долгожданное известие пришло на следующий день — самая короткая из всех телеграмм, когда-либо полученных Холмсом, состояла из двух слов: Яд кобры.
— Это предпоследний камень в замысловатой конструкции, Ватсон, — торжествующе заявил сыщик, размахивая бумагой, как флагом. — Остается послать инспектору телеграмму, в которой я предложу задать один вопрос дворецкому, и если ответ окажется положительным, посоветую предъявить обвинение в убийстве Бейзилу Портеру.
Ответ Кроуфорда последовал в тот же день в виде еще одной короткой телеграммы: Он полностью сознался. Подробности позже.
Прочитав, я воскликнул:
— Потрясающе, Холмс! Вы раскрыли дело, даже не встретившись с подозреваемым и не допросив его!
