Тимир вспомнил недавнюю черноморскую регату… Галя поехать не смогла, осталась в Москве: срочная работа в конструкторском бюро. Начались гонки. Первый день — неудачно. Он только пятый. А для него теперь любой результат кроме первого — провал. И вдруг видит: она на берегу.
— Ты откуда?
— С неба…
А назавтра — победа. Колдовство какое-то…
На третий день Тимир шел вторым, вслед за Козловым. Последняя лавировка, у того ветер в парусах, никак не догнать… и вдруг ему дисквалификация, навалил на знак.
Галя потом рассказывала:
— А я на судейском катере стою у борта, зажмурилась и твержу: Козлов, получи баранку! Козлов, получи баранку…
На следующий день Галя улетела в Москву. Но Тимир был уже уверен в победе, в остальных гонках тоже выиграл.
«Когда мы познакомились-то? Еще во время войны, в яхт-клубе… Я тогда преподавать начал… Целая толпа девчонок пришла, старшеклассниц… Мы еще детьми были… А через десять лет опять встретились, как раз после Хельсинки, и уже навсегда…»
— Стюардессы какие! — толкает локтем Саша. — Смотри, вон та брюнетка, просто чудо, как хороша. Вот что значит международный рейс. А? Где они таких берут? Ей бы в модели идти. Ты посмотри, глазки, фигура, личико… Нет… ну просто красавица!.. Фотомодель!.. Обязательно надо познакомиться. А? Как ты думаешь?
Тимир кивает.
— Давай, Саш, бог в помощь…
— Вон та блондинка тоже ничего… А? Тима, мы же герои, будущие олимпионики! А времени в обрез, летим без дозаправки! Разве нам откажут? А?
— Не откажут, Саш.
— Ну, так что?.. Смотри, смотри… она мне улыбнулась! Ну, все, я пошел.
— Иди.
— А ты?
— Я пас.
— Ну как знаешь. Жизнь, брат, надо любить. И шансы использовать на всю катушку…
— Желаю удачи.
«Как там Федор? Как яхта?.. Долбанут каким-нибудь краном и все — зря ехали. Как тогда в Касабланке… Пробьют корпус, мачту поломают, с них станется… Грузят, как картошку, а на воде качнет, вот тебе и пожалуйста…»
Яхту, «американку», сделанную под заказ в Соединенных Штатах, оснащенную синтетическими парусами должны были доставить пароходом из Одессы. Сопровождающим ехал Федор — шкотовый Тимира.
«Хорошо, что Федор там, хоть чужих не подпустит… А оставь без присмотра, ведь разломают все черти, разнесут по винтику, и следов не сыщешь!..»
Федор Шутков десять лет отслужил матросом на флоте. Деревенский мужик, образование — сельская школа, но крепкий, здоровье богатырское. Ручищи здоровенные, черные, масло и солярка въелись в кожу — не отмоешь. Пальцы, словно грабли, — не сходятся. Глаза хитрющие, брови пшеничные. На флоте был мотористом. Целый день над ухом дизель тарахтел, оттого Федор глуховат и слова коверкает на свой лад. Не компас у него, а «контас», крейсер — «кейсер», «голокладущий», вместо главнокомандующий…
