— Мне это кажется странным. Кому нужно анонимно посылать ей открытки на день рождения? — покачал головой Молин.
— Не совсем анонимно. Они же подписаны буквой Й.
— И это все объясняет… — пошутил напарник, и Патрик расхохотался.
— Что вас так рассмешило? — поинтересовалась Анника, приподнимаясь за стойкой в приемной.
— Ничего особенного, — отмахнулись мужчины.
Это Аннику не удовлетворило. Она подошла к двери:
— Как все прошло?
— Пока подождем информации от Турбьёрна, но это очень смахивает на поджог, — ответил Патрик.
— Я поставлю кофе, и потом поболтаем, — предложила Анника и направилась в кухню. Напарники последовали за ней.
— Ты отрапортовал Мелльбергу? — спросила она Мартина.
— Нет, мне кажется, пока еще рано сообщать это Бертилю, — сказал тот. — Не будем мешать начальнику в выходные.
— Ты прав, — заметил Хедстрём, присаживаясь на стул у окна.
— Вы тут кофе без меня пьете! — В дверях с обиженным видом возник старый Йоста Флюгаре.
— А, ты здесь? У тебя же выходной. Почему ты не на поле для гольфа? — удивился Патрик, но подвинул стул, приглашая Йосту присесть.
— Слишком жарко. Я решил, что лучше написать пару отчетов, а в гольф поиграть в другой день, когда асфальт не будет плавиться. Вы чем заняты? Анника что-то говорила про поджог.
— Да, похоже на то. Кажется, кто-то налил бензина под дверь и поджег, — поделился с ним новостью Патрик.
— Вот черт! — воскликнул Флюгаре, взяв печенье «Балерина» и аккуратно отделив белую половинку от шоколадной. — А где это было? — добавил он.
— На Валё. Бывший детский лагерь, — сказал Мартин.
Йоста застыл.
— Интернат?
— Да, это странная история. Не знаю, в курсе ли ты, но младшая дочь, единственная, кто осталась на острове, когда вся семья исчезла, вернулась туда и живет в унаследованном доме.
— Да, я что-то слышал, — пробормотал пожилой полицейский, уставившись в стол.
Патрик с любопытством посмотрел на коллегу:
— Ах да, ты же занимался этим делом…
— Да… Такой я старый, — подтвердил Йоста. — Но не понимаю, с чего она решила вернуться?
— Она упоминала смерть сына.
— Она потеряла ребенка? Когда? Как?
— Подробностей они не рассказывали, — ответил Мартин, вставая за молоком.
Хедстрём нахмурился. Не в привычках Флюгаре было проявлять такой энтузиазм по отношению к работе. Но он понимал, в чем дело. У каждого полицейского в возрасте есть дело с большой буквы Д. Дело, к которому они возвращаются в мыслях снова и снова. Дело, которое обычно остается нераскрытым и которое не дает покоя тому, кто его расследовал.
