Как складывалась дальнейшая жизнь Николая Павловича, узнаём из того же некролога, найденного С. Чекалиным. В 1841 году Раевский в чине поручика вышел в отставку и вскоре поступил в Московский университет на медицинский факультет, который успешно окончил. В Москве он считался уважаемым и, видимо, состоятельным человеком, поскольку посещал клуб, где однажды и встретился с Мартыновым. Известно, что Мартынов был членом Английского клуба, самого респектабельного, открытого только для лиц избранного круга. Значит, Раевский входил в этот круг. Видимо, тогда же Раевский сотрудничал и в журнале «Москвитянин», который издавался в 1841–1856 годах.
Когда началась Крымская война, доктор пошел служить в ополчение. После войны бывал за границей, совершенствуя свои знание в медицине. Возвратившись в Россию, Раевский был приглашен тогдашним начальником Черноморского флота Н. А. Аркасом врачом в Русское общество пароходства и торговли. Все последующие годы Раевский работал врачом в Одессе, где его полюбили «за обходительность и всегдашнюю готовность идти на зов каждого». Н. П. Раевский был женат на Варваре Николаевне Тельцовой, их сын Валерьян в 1867 году окончил Николаевское кавалерийское училище, где когда-то учился Лермонтов, и, прослужив три года в лейб-гвардии Уланском полку, вышел в отставку. Внучка Раевского Ольга Валерьяновна в 1897 году была воспитанницей московского Екатерининского института.
Умер Н. П. Раевский в 1889 году. В некрологе говорилось о нем как об одном «из немногих искренних друзей поэта» и сообщалось об оставшихся после него бумагах и рукописях, увы, до настоящего времени не найденных.
Теперь уже надо бы возвращаться к событиям лета 41 года, но поговорим еще об одном историческом персонаже, не рассмотрев характер которого, мы рискуем неверно понять некоторые детали происходившего.
Именины «вечного полковника»
Князя Владимира Сергеевича Голицына, с легкой руки одного из мемуаристов, сделали если не лютым врагом Михаила Юрьевича, то, во всяком случае, опасным недругом. Так, П. А. Висковатов, отметив, что в Пятигорске имелись люди, желавшие «наказать несносного выскочку и задиру», не называет конкретно кого-либо из этих лиц, но перечисляет наиболее известных гостей курорта. И первым указывает В. С. Голицына – мол, понимайте как хотите. А Мартьянов прямо связывает имя князя с врагами поэта – «мерлинистами».
Поскольку «мерлинистов» как таковых в природе не существовало (мы в этом убедимся позднее), и ни один из них современниками поэта назван не был, то большинство авторов, желавших представить смерть Лермонтова результатом происков «вражьих сил», делали Голицына «козлом отпущения», каждый раз приводя его фамилию в подтверждение мысли о существовании таких «сил».
