.
Мальчик пытался пошутить с невестой по поводу своего уродства. Возобладай в Екатерине жалость, и она бы приголубила бедного жениха. Но девушка испугалась. Это должно было задеть Петра, хотя в другой редакции «Записок» Екатерина и уверяла, что мальчик не заметил ее отвращения: «Вся кровь моя застыла при виде его, и, если бы он был немного более чуток, он не был бы доволен теми чувствами, которые мне внушил»[122].
10 февраля 1745 г. праздновали день рождение наследника, ему пошел семнадцатый год. В другое время торжество было бы пышным, но теперь не решились показывать цесаревича публике. Елизавета задумала тихий «семейный ужин». Екатерина вспоминала: «Она обедала одна со мной на троне». Надо полагать, что великий князь должен был оказаться третьим за этим столом. Но он не вышел: стеснялся и прятался. Не было за «семейным» столом и принцессы Иоганны. Две женщины и трон, на котором между ними нет места никому другому.
Елизавета «очень ласкала» великую княгиню в продолжение ужина. Возможно, она хотела поддержать девушку после пережитого шока при виде жениха. Но была и одна настораживающая нота: «Она мне сказала, что русские письма, которые я ей писала в Хотилово, доставили ей большое удовольствие… и что она знает, как я стараюсь изучить местный язык. Она стала говорить со мною по-русски и пожелала, чтобы я отвечала ей на этом языке, что я и сделала, и тогда ей было угодно похвалить мое хорошее произношение».
Иными словами, Елизавета устроила проверку. И осталась довольна. «Она дала мне понять, что я похорошела с моей московской болезни… Я вернулась домой очень довольная этим обедом и очень счастливая, и все меня поздравляли. Императрица велела снести к ней мой портрет, начатый художником Караваком, и оставила его у себя в комнате… я была на нем совсем живая»[123].
Екатерина опять одержала победу. Болезнь великого князя могла обернуться для нее крушением надежд. Повторилась бы драма, разыгравшаяся за двадцать лет до этого, когда жених Елизаветы Петровны умер от оспы накануне свадьбы. Близость этих событий не могла не приходить в голову императрице. Только теперь все закончилось счастливо. В этом отождествлении своей давней судьбы с теперешней судьбой Екатерины и крылась тайна ласкового обращения. Великая княгиня вновь укрепила свои позиции.
Важным событием в духовном взрослении Екатерины стала вторая встреча с графом Гюлленборгом (Гилленборгом), состоявшаяся в Северной столице во время болезни великого князя. «Остальной двор прибыл в Петербург; с ним иностранные министры и между прочими граф Геннингс-Адольф Гюлленборг, которого мы знали в Гамбурге и который приезжал в Москву от шведского двора, чтобы уведомить русский двор о свадьбе наследного принца Шведского с принцессой Прусской Луизой-Ульрикой».
