Ярви удивленно посмотрел.
— Читала?
— Когда-то я готовилась стать министром. Я была ученицей Матери Гандринг до тебя. Обреченная на жизнь с книгами, растениями и тихими словами.
— Она никогда не говорила. — Похоже, у них было больше общего, чем он себе представлял.
— Я была помолвлена с твоим братом, потому все и закончилось. Мы должны делать то, что лучше для Гетланда.
Они почти одновременно одинаково вздохнули.
— Мне все так говорят, — сказал Ярви. — Мы оба лишились Министерства.
— Но получили друг друга. И это… — ее глаза сияли, когда она в последний раз погладила идеальную кривую ручки Черного Стула, — внушительный подарок на свадьбу. — Кончики ее пальцев скользнули с металла на его ладонь, и он подумал, что ему очень нравится, когда они там. — Мы собирались обсудить, когда поженимся.
— Как только я вернусь, — немного хрипло сказал он.
Она еще раз сжала его иссохшую руку и отпустила.
— После твоей победы, мой король, я ожидаю поцелуя получше.
Глядя, как она уходит, Ярви был почти рад, что они не попали в Министерство.
— Я постараюсь не запнуться за меч! — крикнул он, когда она дошла до дверей.
Выходя, она улыбнулась ему через плечо, ее волосы засияли в дневном свете. Затем двери за ней мягко закрылись. А Ярви остался один на помосте, в центре всей этой тишины. И внезапно его сомнения разрослись даже выше Высоких Богов. Потребовалось ужасное усилие, чтобы повернуть голову к Черному Стулу.
Сможет ли он и в самом деле сидеть на нем, между богами и людьми? Он, кто с трудом заставляет себя прикоснуться к нему своим искалеченным недоразумением вместо руки? Ярви заставил себя потянуться, его дыхание участилось. Заставил себя прикоснуться дрожащим пальцем к металлу.
Очень холодный и очень твердый. Каким и должен быть король.
Каким был отец, сидя на Черном Стуле с королевским обручем на морщинистом челе. Его покрытые шрамами руки сжимали оружие, навершие меча всегда было в пределах досягаемости. Меча, который висел теперь на поясе Ярви, оттягивая непривычным весом.
«Я не просил полсына».
И Ярви отпрянул от пустого стула, даже менее достойно, чем когда на нем сидел отец. Не к дверям Зала Богов и ожидающей за ними толпе, но прочь, к статуе Отца Мира. Прижался к камню и нащупал пальцами трещину за гигантской ногой покровителя министров. В тишине открылась скрытая дверь, и Ярви скользнул в черноту за ней, словно вор, покидающий место преступления.
В цитадели было много тайных путей, но в Зале Богов их было больше всего. Проходы шли под полом, в стенах, в куполе. В старину министры использовали их, чтобы явить волю богов посредством небольших странных чудес — падающих перьев или дыма вокруг статуй. Однажды король воззвал к войне, и на сомневающихся воинов закапала кровь.
