Кена мутило от таких вопросов. Существовали варианты ответа: он мог сказать, что заканчивает большой роман, иногда говорил, что сознательно отлеживается под паром. Нужного ответа не было, чем бы ни отговариваться. У него подвело мошонку, он отчаянно силился напустить на себя беззаботный вид.
- Прекрасно помню, какого шуму в свое время наделала в литературных кругах "Глухая стена" - отличная книга.
Хауардс был высок ростом, одет в твидовый коричневый костюм. Кен взглянул на него ошеломленно, набираясь духу отразить неожиданный выпад. Но карие глаза смотрели на удивление невинно, Кен не мог уловить в них коварства. Рядом женщина в тугом жемчужном ожерелье сказала после тягостного молчания:
- Но, дорогой, это не мистер Харрис написал "Глухую стену".
- Ой, - уронил беспомощно Хауардс.
Кен перевел взгляд на жемчуга, готовый задушить их обладательницу.
- Ничего, пустяки .
Редактор упорствовал, пытаясь загладить неловкость:
- Но вас ведь зовут Кен Харрис? И вы женаты на Мариан Кемпбелл, она работает литературным редактором в...
Женщина вставила поспешно:
- Кен Харрис написал "Ночь тьмы" - отличную книгу.
Харрис заметил, как прелестно оттеняют шейку женщины черное платье и эти жемчуга. Лицо его прояснилось, но потемнело вновь, когда она прибавила:
- Лет десять тому назад, если не ошибаюсь, - или пятнадцать?
- Помню, - сказал редактор. - Отличная книга. Как я мог перепутать? И сколько же нам ждать, когда появится вторая?
- Я уже написал вторую книгу, - оказал Кен. - Она пошла ко дну без единого всплеска. Провал. Критики превзошли себя в тупости, - прибавил он запальчиво. - А я не принадлежу к числу ваятелей ширпотреба.
- Обидно, - сказал редактор. - Но таковы издержки профессии.
- Эта книга была лучше "Ночи". Некоторые критики сочли ее невразумительной. Но то же говорили о Джойсе. - И, ревниво вступаясь за свое последнее детище, прибавил:
- Она гораздо лучше, чем первая, я чувствую, что еще только приступаю к настоящей работе.
- Вот это я понимаю! - сказал редактор. - Тут главное - пахать и не сдаваться. Так что же вы пишете сейчас - или об этом неприлично спрашивать?
Кена вдруг прорвало:
- Не ваше дело! - Слова, сказанные негромко, прозвучали на всю комнату, и в ней внезапно образовалась зона молчания. - Не ваше собачье дело:
В притихшей комнате раздался голос миссис Бекстайн, глухой старушки, сидящей в углу:
- Для чего ты накупаешь столько лоскутных одеял?
Дочь, старая дева, которая неотлучно находилась при матери, оберегая ее, словно венценосную особу или священное животное, служа ей переводчиком с языка окружающего мира, отозвалась чеканно:
