Дойл. Понимаю. И Роскулен тоже вас поймет.
Бродбент (весело). Конечно, поймет. Так что, видите, тут все в порядке. (Подвигает свой стул к столу и усаживается поудобней, готовясь наставить Дойла на путь истинный.) Вот что, Ларри. Я очень внимательно выслушал все, что вы говорили об Ирландии; и я не нахожу решительно никакой причины, почему бы вам не поехать со мной. К чему все сводится? Просто-напросто к тому, что, когда вы жили в Ирландии, вы были еще очень молоды. Все это зубоскальство, и пьянство, и неприкаянность вы найдете и в Пэкгеме, не только в Доннибруке[17]. Вы смотрели на Ирландию глазами ребенка, поэтому и видели одно ребячество. Поедем со мной, вы увидите ее глазами взрослого мужчины и получите о ней более выгодное представление.
Дойл. В этом вы, может быть, отчасти и правы; во всяком случае, я знаю: будь я сыном простого крестьянина, а не земельного агента, я бы сейчас так не малодушествовал. К несчастью, если я поеду в Ирландию, это будет свидание не с ирландским народом, а с моим отцом, и с тетушкой Джуди, и с Норой Рейли, и с отцом Демпси, и с прочей компанией.
Бродбент. Ну так что ж? Они порадуются, когда увидят, что Англия сделала из вас настоящего человека.
Дойл (пораженный этой мыслью). А! Вот тут вы попали прямо в точку, Том, с истинно британским вдохновением!
Бродбент. Вы хотите сказать — здравым смыслом?
Дойл (поспешно). Нет! Здравого смысла у вас не больше, чем у гусака. Ни у одного англичанина нет ни капли здравого смысла, и не было, и не будет. Вы предпринимаете эту сентиментальную поездку по совершенно нелепым мотивам; и голова у вас полна политической шелухи, на которую не подманишь даже осла средних умственных способностей. И при всем том вы умеете попасть мне не в бровь, а прямо в глаз этой простой истиной обо мне и о моем отце.
Бродбент (изумленный). Я ни слова не сказал о вашем отце.
Дойл (не слушая его возражений). Вот он сидит в Роскулене, земельный маклер, всю жизнь перебивавшийся с хлеба на воду, потому что он католик, а помещики по большей части протестанты. И сейчас, когда земельные суды снижают арендную плату и крупные владения благодаря новым земельным законам дробятся на мелкие участки, он остался бы и вовсе нищим, если бы из сборщика арендной платы не превратился в сборщика взносов по долгосрочным земельным ссудам. А потом уже и сам приобрел крохотный участок. За последние двадцать лет он вряд ли хоть раз выезжал из дому дальше, чем в Этенмюллет. И тут вот являюсь я, из которого, как вы сказали, Англия сделала настоящего человека.
