— Доброе утро, — сказала она негромко.
— Мое почтение, королева, — отозвался Маран.
— Ночью ты называл меня по имени.
— Ночь прошла, королева.
— Первая ночь, — сказала королева.
— И последняя, — уронил Маран.
— Я тебе не нравлюсь, — сказала королева. В ее голосе не было вопроса.
— Почему же? — в тоне Марана звучала одна лишь вежливость.
— Нет, не нравлюсь, — повторила королева. — Но что тому причиной? Ты сказал Атису, что я шлюха.
— Я этого не говорил, — возразил Маран. — Я сказал, что у тебя тело шлюхи. В чем нет ничего плохого. У истинной женщины и должно быть тело шлюхи. Правда, этому телу полагается быть в узде у души.
— А какая у истинной женщины должна быть душа? — спросила Олиниа.
— Душа королевы.
— Разве такие женщины есть?
— Есть.
— Ты встречал их?
— Одну — да.
— И кто же это?
— Моя жена, — сказал Маран.
— Так ты женат?
— Да.
Королева помолчала, потом сказала с легкой иронией:
— Только не говори, что ты ее любишь. Если бы ты ее любил, ты ей не изменял бы.
— А я ей не изменяю, — ответил Маран спокойно.
— А как же это называется? — спросила Олиниа, но Маран не ответил, и она после недолгой паузы сказала тихо: — Понимаю. У тебя просто не хватило душевных сил оттолкнуть меня. Унизить.
Маран промолчал.
— Возьми, — сказала королева немного погодя. — Это ключи от хранилища. Можешь идти туда, с кем хочешь, и взять оттуда все, что хочешь.
— Ключи, — простонал Патрик. — Боже мой, удалось!
— Он не возьмет, — сказал Дан тихо.
— Как не возьмет?!
— Так.
— Бери, — сказала Олиниа. — Не волнуйся. Это вовсе не плата за… За звезды, которые, оказывается, можно видеть прямо из комнаты. Ты ведь не из-за ключей. Я все понимаю. Возьми. — Пауза. — Ладно, я кладу их сюда на стол. — Она помолчала и добавила: — Сегодня не ходи. Хранилище можно отпереть только в полнолуние.
Дверь открылась и закрылась.
Патрик осторожно заглянул в ту комнату.
— Ушла, — констатировал он.
Маран сидел в кресле у окна. Увидев их, он поднял голову.
— Ну что, Патрик, доволен? — осведомился он и добавил: — В итоге шлюхой оказался я.
— Не преувеличивай, — сказал Патрик. — Она бы в любом случае добилась своего. Душу вынула б, но добилась. Без этого не обошлось бы.
— Может, и обошлось бы, — возразил Дан. — Оказывается, она вполне разумная женщина.
— Все они разумные. После того, как им покажут звезды, не выводя из комнаты.
Дан невольно улыбнулся.
— Наоборот, Патрик, после этого даже разумные становятся безумными.
— Неважно. Главное — деваться было некуда. И, в конце концов, это издержки нашей работы.
