— И вы хотите оказать финансовую помощь именно Советскому Союзу?
— Да.
— Почему? Вы разделяете наши взгляды, идеологию?
— Не совсем. Я не интересуюсь политикой. Однако мне кажется, что именно ваша страна заслуживает уважения. Западный мир прогнил насквозь, как утверждают ваши лидеры, и ему нужны не деньги, а нечто другое, что способно переродить его.
Разговор стал принимать заинтересованный с моей стороны характер, и хорошо, что никто из посторонних нам не мешал. Передо мной сидел самый настоящий спонсор революции собственной персоной и в такт своим ответам покачивал ногой во «вьетнамке». Я решил не церемониться и, отбросив всякую дипломатичность, задал прямой вопрос:
— Ну хорошо, господин Енсен, а чем вы можете доказать, что на самом деле располагаете крупными суммами денег? Признаться, в нашем представлении миллионеры выглядят несколько иначе.
Кривая улыбка еле заметно исказила бледное лицо то ли настоящего, то ли мнимого херра Енсена, но мой бестактный вопрос не вывел его из душевного равновесия. Казалось, он хорошо владел каким-то восточным искусством самоконтроля, потому что, в отличие от всех нас и своих соплеменников, он был начисто лишён всякой суетливости, чрезмерной ажитации, тщеславия и внимания к мелочам жизни. Он производил впечатление принадлежности к какой-то если не секте, то к особой когорте людей. Он в моём теперешнем представлении был «посвящённым».
«Савва Морозов» полез во внутренний карман джинсовой куртки и извлёк оттуда коричневую книжечку:
— Вот взгляните, убедитесь.
Это была чековая книжка шведского банка «Скандинависка Эншильда Банкен», собственности миллиардеров Валленбергов, солиднейшего предприятия не только в Скандинавии, но и во всём мире. Господину такому-то открыт счёт в копенгагенском филиале банка на сумму... И тут у меня замелькало перед глазами от нулей. Я ещё раз внимательно посмотрел на цифру, но зрение меня не обманывало. Цифра была семизначной! Она изображала несколько миллионов датских крон! Новоявленный Корейко не врал — у него действительно водились деньжата. Но может быть, книжка не настоящая? Или не его? Как бы то ни было, но что-то за всем этим скрывается. Во всяком случае, дело стоит того, чтобы им заняться.
— Хорошо, господин Енсен, вы меня убедили в том, что вы действительно состоятельный человек. Пока вопросов у меня нет. — В дверном проёме появилась голова очередного посетителя. — Такие вопросы, как вы понимаете, естественно, не решаются сиюминутно. Я доложу о вашем предложении послу, и о нашей реакции на него мы сообщим вам отдельно. Мы можем с вами как-то связаться?
