— Они только начали, — перебивает его Мэгги, — а остальное мы сейчас уже делаем сами. Сами загоняем себя в угол, сами убедили себя, что нам не докопаться ни до истины, ни до достоверности.
— Нужны образцы ДНК, — повторила Ульрика, — и больше не надо ни до чего докапываться. А уж люди они, не люди, живые ли, мертвые…
— Я понял! — Глеб закричал так, что все повернулись к нему. — Всё это стало возможным потому, что среди нас есть их сообщник. Как иначе установили бы они глушилку для всех каналов и остались незамеченными? Откуда им было бы знать, в чем суть ваших дрязг с НАСА? Откуда бы узнали, за какой дверью эта ваша «студия мозга»?
— Среди нас?! — всеобщая оторопь.
— Я не подозреваю никого из вас, — жестикулировал Глеб. — «Среди нас», я имел в виду всю команду, те двадцать человек, что трудятся сейчас в космосе. Может быть, Мэгги, это так, кто-то из ваших играет в племя альфа.
— А ведь Глеб прав, — сказала Мэгги. — Но вряд ли мы сумеем вычислить, — она поперхнулась словом, — предателя.
— Ну, почему же? — профессор Снайпс навел пистолет на Глеба. — Мы же не знаем, с какого времени общаемся не с Землей, а с имитацией. Что, если его тоже прислал к нам электронный Морган?
— Это же смешно, профессор, — сказал Глеб.
— Почему я должен подозревать тех, с кем проработал пять лет и верить человеку, который свалился на нас месяц назад? К тому же, с туманными полномочиями, которые сам так и не сумел сколько-нибудь внятно объяснить. — Профессор взвел курок.
— Нет! — Мэгги закрыла собой Глеба.
— Разве он не мог установить глушилку и запустить всё это имитационное дерьмо? Или, быть может, он не знал, где расположена наша «студия мозга»?
— Глеб вышел на связь с НАСА! — кричит Мэгги, — чем и спас всех нас от паранойи.
— Или же это была инсценировка. — Профессор так и держал свой никелированный сорок восьмого калибра ствол направленным в грудь Мэгги. — А паранойи после его общения с Землей стало существенно больше. И дело не только в том, что, оказалось, у нас гостит троица покойников.
— Да уж! — съязвил Энди. — Хотя мне нечего возразить профессору насчет Терлова. — Энди поразился сам, добавил:
— Как ни странно, но это так.
— И эти его рассуждения, что не надо бороться с пришельцами… — размышляла Ульрика.
— Опомнись, Ульри! — кричит Мэгги. — Глеб не только об этом, он много чего еще говорил сегодня.
— Он был самым хладнокровным среди нас, — продолжала свое Ульрика.
— Ну да, это же твоя прерогатива! — возмущалась Мэгги. — Ты, кажется, приревновала?
