, — ввернул Энди.
— Заткнулся бы ты лучше, а?! — эта почти до слез злость Ульрики.
— Всё, пора, — скомандовал Снайпс. — Энди, приступай.
— Есть, сэр. — Энди встал за пульт управления. — Но я остаюсь при своем мнении.
Невидимый и неслышный для племени аппарат землян оторвался от грунта и завис над стоянкой. (Старт аппарата для племени был внезапной волной мощного, но тут же затихшего ветра.)
— Может быть, вы все-таки скажете мне, что собственно… — попытался Глеб.
— После, мистер Терлов, после. На сегодня ваше дело только смотреть, — оборвал его профессор. Добавил примиряющее:
— Завтра, на станции я отвечу на все ваши вопросы. — Повернувшись к Ульрике:
— Прошу вас, мисс.
Ульрика разблокировала излучатель и нажала пусковую кнопку.
На поляне племя собирало ягоды. Что-то на первый взгляд похожее на дикую клубнику, но куда крупнее и с большой коричневой косточкой внутри. Если ягода съедалась, косточка не выбрасывалась. Они складывали косточки в выдолбленный из куска дерева чан. Интересно, что они приготовят из косточек после? В такой же чан, стоящий рядом складывались целые ягоды. Впрочем, они не только делали запасы, но и угощали друг друга. Поначалу это показалось Глебу какой-то любовной игрой. Но оказалось, угощали не только юноши девушек, девушки юношей — все угощали всех. Кажется, все здесь были сколько-то влюблены во всех.
Со стволов деревьев они снимали то, что Глеб принял за грибы, но это оказалось чуть ли не устрицами какими-то.
— Да-да, мы так и назвали их сухопутными устрицами, — усмехнулся Энди.
Устрицы давались нелегко. Они снимали их специальными палками. Малейшая неточность и устрица длиной сантиметров тридцать-сорок вместо того, чтобы быть насаженной на острие падала вниз и разбивалась вдребезги. То, что было снято с дерева невредимым, опять-таки складывалось в специальный чан.
— Кажется, здесь торжествует трудовая теория происхождения человека, — сказал Энди.
Глебу показалось, что он издевался не столько над трудовой теорией, сколько над Ульрикой.
— Интересно, — продолжил Энди, — сколько тысячелетий уйдет у них на то, чтобы они догадались выращивать устрицы возле своих жилищ на маленьких столбиках?
— Спроси у нашего шефа, — фыркнула Ульрика.
— Я подумаю, — кивнул профессор Снайпс.
— Уж сделайте милость, — состроил гримасу Энди, — очень хочется дожить до результата.
Ну да, конечно, думал Глеб, они ускоряют чужой прогресс. Зло это или же благо, веками этот спор был умозрительным для человечества, и вот теперь ему — Глебу придется быть в нем чем-то вроде арбитра, оценивать первые результаты.
