«Ну и что, — сказал он себе, сжав губы, — я не пойду, и все тут».
Но очевидно, и Эмилия видела этот список.
— Телефон звонил весь день, — сообщила она, как только он вошел в дом и положил портфель на плетеный стул возле телевизора. — Естественно, они тебе страшно завидуют, не желая того признать. Они меня засыпали поздравлениями для тебя.
Она помогла ему снять пальто.
— Зайди в столовую, — произнесла она с загадочным видом. — У меня для тебя маленький сюрприз.
Зазвонил телефон.
— Нет, подожди, — остановила она его, — я не хочу, чтобы ты входил без меня. Я через минуту.
Чувствуя неловкость, он стоял на месте, переминаясь с ноги на ногу.
— Это Корриганы, — сообщила она, вернувшись. — Бет хочет, чтобы мы побывали у них на маленьком приеме семнадцатого. Конечно же, — прибавила Эмилия, — дата выбрана не случайно. Они рассчитывают узнать все подробности раньше других. Теперь идем.
И как счастливый ребенок рождественским утром, она взяла его за руку и повела в столовую.
Перкинс последовал за ней, невнятно протестуя.
— Чудесно, не правда ли?
На столе красного дерева (за него еще не было полностью выплачено) лежали брюки для верховой езды из камвольной пряжи, охотничья куртка, красный сюртук с медными пуговицами. Посреди стола на месте, предназначенном главным образом для цветов, возвышалась пара сверкающих сапог.
— И вот еще хорошо подобранная вещь, — проговорила она, встряхивая кусок шелка перед глазами мужа. — Ты можешь взять одну из моих булавок. Вон та, из оникса и нефрита, тебе подойдет. Еще я заказала стек с ручкой из серебра. Его доставят завтра.
— Ты чересчур спешишь, — сказал Перкинс.
Он взял сапоги и ощутил под рукой гибкость хорошо начищенной кожи.
— Они должны дорого стоить. Где ты достала денег?
Эмилия засмеялась:
— Дурачок, у нас двенадцать месяцев для оплаты!
— В этом сюртуке у меня будет смешной вид.
— Вовсе нет. Ты красив, и я всегда говорила, что в тебе есть что-то аристократическое.
— В конце концов, — сказал Перкинс, колеблясь, — я смогу, вероятно, все это вернуть, если не пойду туда.
После обеда на своем старом студебеккере приехал Бьянши, слегка ошеломленный множеством выпитых коктейлей. Открыла ему Эмилия.
— Фред в комнате, примеряет свой новый охотничий костюм. Сейчас выйдет.
— Кто там? — крикнул Перкинс, и когда жена ответила, быстро скинул сюртук (немного жавший в подмышках) и натянул домашнюю куртку. Он вспомнил сцену в ресторане, и ему стало немного стыдно за то, что он уже не столь решителен.
