Боец‑зенитчик, что лежал сейчас на операционном столе, имел тяжелую осколочную рану в ногу, и трое врачей с операционной сестрой боролись за его ногу. То и дело слышалось:
– Зажим!.. Убрать кровь!.. Есть один осколок! Тампон!
В открытое, несмотря на инструкцию окно, было слышно звуки прифронтового города. Стрельба зениток, привычный мат завсклада, чьи‑то возмущенные крики, рев авиационных моторов.
За окном операционной была крыша пристройки, и в последние дни частенько один из врачей вылезал на нее покурить и прогуляться. Поэтому громкий бум на пристройке они услышали довольно четко.
– Да куда еще!!! – послышалось почти сразу, и последующие за ними звуки, заставили одного из врачей оторваться от раненого и с недоумением посмотреть на окно, где были слышны странные быстрые звуки. Бум‑шлеп, бум‑шлеп, бум‑шлеп. Мимо окна привлекая внимание желтым портфелем и полуразмотанной портянкой пробежал кто‑то непонятный. Почти сразу послышались звук ломающихся веток, и радостные крики, перемешанные с болезненными ойканьями:
– Жив! Цел! Ой… Б.я. Жив. Уй! Ха‑ха. Цел!
Мимо окна, мелькнув красно‑белым, опускался парашют.
– Нужно будет узнать что это было, – сказал врач, вернувшись к раненому, которому уже зашивали рану.
Гадский ветер потащил меня по крыше. Попытка затормозить ни к чему не привела, меня потащило дальше, из‑за чего пришлось быстро перебирать ногами. Ремень, которым был привязан портфель, больно врезался в ногу, из‑за чего я постоянно морщился.
Тут пристройка кончилась, и я полетел на растущее рядом дерево. С хрустом веток я повис на стропах в полуметре от земли.
Облегченно вздохнув, я быстро осмотрелся. Ко мне уже бежали люди, причем преимущественно в военной форме. Первым добежал боец с винтовкой. Опасаясь, что мне могут принять за немца, я быстро заорал:
– Свои, б.я!!
– А то я не понял, что так материться только наши могут, – ответил запыхавшийся боец, и прислонив винтовку к стволу дерева стал помогать мне спуститься.
Тут налетели остальные, и меня мгновенно освободив из строп, и ремней парашюта стали кидать в воздух, дружно скандируя и крича не впопад.
– Ай маладец, пятерых сбил… – радостно кричал лейтенант‑грузин, командуя бойцами что меня качали. Спину начало стрелять болью.
– Молодец, ай да летчик… Вот, настоящий сокол.
Перед лицом мелькали разные лица, и руки.
– Да поставьте меня на землю, мне к командованию надо у меня важные разведданные!
– Смирно! – рявкнул кто‑то рядом.
