Предлагаемый вниманию читателей рассказ, — возможно, лучшая из коротких новелл Лавкрафта, наиболее полно отражающая представление писателя о месте человека в окружении враждебного Космоса.
Г.Ф. Лавкрафт
Музыка Эриха Занна
Я с величайшим усердием просмотрел карты города, но так и не нашел на них улицы Де Осейль. Конечно, названия меняются, поэтому я пользовался не только новейшими картами. Напротив, я досконально изучил старые справочники и лично обследовал многие закоулки города, улицы которых напоминали ту, что я знал под названием улицы Де Осейль. Но, несмотря на все старания, я, к своему стыду, не могу найти дом, улицу или даже часть города, где я, студент-метафизик местного университета, слушал музыку Эриха Занна.
Я не удивляюсь своей короткой памяти, ибо мое физическое и душевное здоровье было сильно подорвано в ту пору, когда я жил на улице Де Осейль. Я даже не завел там ни одного знакомства. Но то, что я не могу отыскать это место, удивительно и загадочно: ведь я жил в получасе ходьбы от университета и улица была столь примечательной, что вряд ли я мог позабыть ее приметы. Но мне еще не повстречался ни один человек, бывавший на улице Де Осейль.
Эта улица находилась по другую сторону темной реки, окруженной кирпичными товарными складами со слепыми тусклыми окнами, с громоздким мостом из темного камня. Здесь всегда было туманно, словно дым соседних фабрик постоянно скрывал солнце. От реки исходили дурные запахи, каких я не припомню в других местах города. Они могли бы мне помочь в моих поисках, я тотчас уловил бы этот характерный смрад. За мостом брали начало узкие мощеные булыжником улицы с трамвайными рельсами, идущими на подъем — сначала плавный, а у начала улицы Де Осейль, — очень крутой.
Я нигде не видел улицы более узкой и крутой, чем Де Осейль. Она взбегала в гору и считалась пешеходной, потому что в нескольких местах приходилось подниматься вверх по лестнице, а в конце она упиралась в высокую, увитую плющом стену. Улица была вымощена булыжником, местами — каменными плитами, а кое-где проглядывала голая земля с едва пробивающейся буровато-зеленой растительностью. Дома — высокие, с островерхими крышами, невообразимо древние, шаткие, покосившиеся в разные стороны. В некоторых местах дома, стоявшие друг против друга и накренившиеся вперед, почти соприкасались посреди улицы, образуя что-то вроде арки, затеняя мостовую внизу. От дома к дому на другой стороне было переброшено несколько мостиков.
