— Нет, святой отец, как можно без вашего на то позволения, — ответил Дидье. — Это не висельник, а всего лишь вор и убийца.
— Всего лишь! — воскликнул в сердцах аббат. — Можно подумать, что вор и убийца — это лучше, чем висельник. Он что же, так и не пришёл в себя?
— Не-а, — ответил Пьер, легонько пнув ногой, распростёртого у его ног монаха.
— Видите, святой отец, — вмешался Дидье. — Всё, как я вам говорил. Выскочил он, значит, да так и обмер у меня на руках.
Вестиарий в этот момент пошевелился и жалобно застонал.
— О, глядите-ка, уже оклемался, — сторож Дидье бросился поднимать брата Тома. — Что будем с ним делать, ваше преподобие?
Аббат с отвращением посторонился.
— Отведите к санитарному брату. Пусть он приведёт его в чувство, но рот держите на замке и за ним проследите, чтоб не разболтал ничего. Может, ещё как-то выкрутимся.
Сторожа подхватили полуживого вестиария под руки и поволокли в лазарет.
В дверях амбара появился брат Арман с зажжённым факелом в руке. На губах его застыла привычная ухмылка.
— Входите, ваше высокопреподобие. Правда, предупреждаю — зрелище не из приятных, — он посторонился, пропуская отца-настоятеля вперёд.
Аббат Симон колебался всего мгновение, затем преувеличенно бодрым шагом вошёл в отталкивающую черноту амбара. Брат Арман последовал за ним и осветил посиневшее лицо висельника.
— Святые угодники! Кто это?
— Не узнаете? Это рыжий Гийом, — ответил брат Арман, с завидным спокойствием обходя висевшее тело кругом.
— С чего это вдруг вестиарий решил его повесить? Может, сошёл с ума? В прошлом году в аббатстве Сен-Пьер-де-Без один рехнувшийся монах зарезал другого.
Брат Арман покачал головой.
— О нет, ваше высокопреподобие, тут другое.
— Вы, похоже, в этом уверены?
Фаворит повертел в руках испачканный лист бумаги.
— Во-первых, потому что вестиарий наш идиот, к тому же трус. Бьюсь об заклад, он пробрался сюда, ни о чём не подозревая. Ну, а увидев, своего дружка между небом и землёй, сам от страха чуть жив остался. А, во-вторых, брат Гийом имел веские причины покинуть наш грешный мир.
— Какие ещё причины? — раздраженно спросил аббат, захрустев суставами. — Вы, что-то знали, но скрыли от меня! Что это у вас? — он выхватил из рук фаворита бумагу.
— Тут изложена вторая причина, в сокрытии которой вы меня напрасно подозреваете, — ответил брат Арман.
Настоятель несколько раз пробежал глазами корявые строчки.
— Этого ещё только не хватало, — он тяжело опустился на ближайший мешок с зерном. — Значит, викарий оказался прав. Нет, это невозможно. Ну, почему именно сейчас! Столько усилий и затрат может пойти прахом из-за какого-то болвана, которому пришло в голову повеситься.
