С раннего детства лишенная материнской заботы Рита так и не научилась в элементарных житейских ситуациях делать правильный выбор. И, если как профессионал, как деловая женщина, Рита, несомненно, добилась высоких результатов, то во всем остальном она зачастую чувствовала себя брошенным во взрослую жизнь маленьким ребенком. Юношеская доверчивость сменилась подозрительностью. Несколько раз она попадала в довольно щекотливые ситуации. Один из коллег, к которому она относилась по-приятельски, чуть не изнасиловал ее, когда она задержалась на работе; ее спасла уборщица, случайно заглянувшая в студию. На очередной студенческой вечеринке ее пытались опоить какой-то дрянью сокурсники. Ей повезло, она услышала, как они договаривались. Ей подбрасывали гнусные записки, караулили у выхода с работы, звонили, угрожали, просили, шантажировали.
Рита стала бояться мужчин. Сверстники казались ей одинаково-пустыми, те, кто постарше, пугали своей бесцеремонностью и цинизмом. Под их откровенными взглядами она съеживалась, словно выставленная напоказ голая рабыня. Часто Рита злилась на себя, пыталась быть развязной, пробовала пить, пускалась в ночную жизнь. Но это не приносило облегчения, наоборот, она начинала испытывать отвращение к себе, прочитав в каком-нибудь бульварном листке грязную сплетню о самой себе. Жизнь постепенно превращалась в кошмар. И Рита ничего не могла с этим поделать. Ей не с кем было поговорить об этом. Так уж вышло, что у нее не было никого. Даже отец, решивший, что дочь теперь сама сможет пробиться в жизни, завел себе постоянную женщину. И, хотя Рита не могла осуждать его, все же в их отношениях наступило отчуждение.
Последний приезд к матери не принес утешения. Несчастная перестала кого-либо узнавать, безумие переполнило ее, захлестнуло целиком. Рита увидела высохшее, как погибшее деревце, существо с бессмысленным взглядом, не способное самостоятельно поднести ложку ко рту. Лечащий врач предупредил, что следует готовиться к худшему. Хотя, Рита не понимала, куда уж хуже.
Здесь впервые у Риты случился обморок. Она приписала его к усталости, но доктор, качая головой, сказал, что у нее сильнейшее нервное истощение и посоветовал немедленное лечение.
– Вы губите себя! – с полной серьезностью уверял он. – При такой наследственности можно ожидать чего угодно.
Но у Риты была расписана каждая секунда.
– Ах, нет, доктор, нет! Я не могу. Пропишите мне какие-нибудь лекарства от бессонницы… что угодно пропишите.
