Она отпила два-три глотка, облизала губы и сказала:
— Я доверю вам чужую тайну, потому что вынуждена это сделать, но прежде пообещайте, что не расскажете об этом ни одной живой душе на свете!
— Никаких обещаний! — ответил граф. — И я не собираюсь торговаться с вами.
— Послушайте, граф, если будет разглашена хоть малая часть того, что я собираюсь открыть вам, это может причинить неизмеримый вред двум людям и погубить навсегда их жизнь!
Голос ее звучал так искренне, что граф ответил:
— Надеюсь, я не сделал ничего такого, что могло бы заставить вас усомниться в моей честности.
Петрина взглянула ему прямо в глаза и, помолчав, ответила:
— Нет… Конечно, нет.
Она чуть-чуть покраснела, подошла к ящику и положила на него обе руки.
— Думаю, здесь лежат… любовные письма, — тихо сказала она.
— Ваши? — спросил граф, словно выстрелил из пистолета.
Петрина покачала головой.
— Как я уже вам говорила, я никогда не влюблялась, но… моя подруга решила… что любит сэра Мортимера. Это увлечение длилось недолго, но она успела послать ему несколько очень глупых писем, а теперь он… шантажирует ее.
— Шантажирует? — с трудом выдавил из себя граф.
— Он ей сказал, что, если она не пообещает заплатить ему пять тысяч фунтов стерлингов в течение двух лет, он отнесет письма ее жениху, что может расстроить их свадьбу, или уже мужу, когда они поженятся.
— Всегда считал, что Шелдон — человек не нашего круга, — тихо проговорил граф, — но не думал, что он способен на такую пакость!
Граф сказал это как бы про себя, а затем, в другом тоне, переспросил:
— Но какое отношение это имеет к вам? Почему вы вмешались в это дело?
— Потому что, будучи готова уплатить эти пять тысяч, чтобы помочь моему другу, я хотела наказать сэра Мортимера — почему этому господину должно все сойти с рук?!
Какое-то мгновение казалось, будто граф собирается наброситься на нее с гневными упреками. Затем, словно вопреки своему желанию, он слабо улыбнулся, поднес руку ко лбу и сел в кресло.
— Только вам, Петрина, могло прийти в голову такое решение!
— Однако никто бы и не узнал, что я там побывала, не проходи вы случайно в это время по конюшенному двору.
— А если бы это оказался кто-нибудь другой? — возразил граф. — Завтра утром вы могли бы предстать перед судом или хуже того… Впрочем, об этом я даже и говорить вам не хочу.
Петрина с любопытством взглянула на графа. Затем спросила:
— А мы не можем открыть этот ящик и убедиться, что в нем именно те самые письма?
