— Этот настоящий сплавщик, скоро меня за пояс заткнет. Но все равно нас слишком мало.
— Может, на худой конец, я помогу?.. — неожиданно для себя предложил Шеннон.
Сухопарый вскинул свою всклокоченную бороду и оглядел его с головы до ног. Без прежней неприязни, но и без особого восторга.
— Благодарствуйте. А вы знаете, за что беретесь? Работа ведущего — самая опасная для сплавщика. Упадешь в воду — пиши пропало.
— Знаю, что не из легких. Но мне уже приходилось иметь дело с реками. Даже зимой, когда на берегу был снег, в Италии.
— Что ж! Попробуйте теперь на Тахо.
Сказав это, Сухопарый отправился за своими товарищами вниз по течению. Американец обернулся к Шеннону.
— Спасибо вам, нас действительно очень мало. Но Сухопарый прав, работа у нас опасная.
Не успел Шеннон ответить, как раздался чей-то резкий, неприятный голос:
— Ты еще раздумываешь, вожак? Дай ему багор, и пусть зарабатывает себе на хлеб. Зевак и без него здесь хватает!
Кричал мужчина, стоявший в самом начале сплава. Шеннон удивился:
— Неужели пас слышно на таком расстоянии?
— Не думаю. Это Дамасо. Ох уж этот Дамасо!.. — раздумчиво произнес Американец. — Иногда мне кажется, что он вездесущ.
— Ну что ж, давайте попробую орудовать багром.
— Не надо. Здесь я сам, — решительно возразил Американец. — Надо им помочь.
Чуть ближе к скату еще один мосток пересекал реку. Па нем стоял сплавщик и багром выпрямлял стволы, чтобы Дамасо легче было подталкивать их вперед. Это был мужчина лет тридцати с голубоватыми водянистыми глазками, едва видимыми на заросшем бородой лице.
— Добрый день, приятель, — поздоровался он с Шенноном елейным голосом.
— Я займу твое место, Четырехпалый, — сказал ему Американец, — и буду расчищать дорогу Дамасо. Ты подгоняй мне бревна слева, а этот человек будет направлять их с того берега.
— Эй! Как тебя зовут? — снова послышался резкий голос Дамасо. Вблизи особенно бросалось в глаза злобное выражение лица этого полуфавна с топкими поджатыми губами, слегка растянутыми в усмешке, и черными, как уголь, глазами. Казалось, будто этот человек обладал шестым чувством: непонятно было, как ому удается одновременно орудовать багром и не сводить пристального взгляда с Шеннона.
— Шеннон. Рои Шеннон.
— Фу ты! Язык сломаешь! — с издевкой произнес он. — Будем звать тебя Англичанин.
— Я ирландец, — возразил ему Шеннон.
— Подавайте мне бревна так, чтобы они все время шли по течению, — перебил их Американец. — Тогда мне легче будет направлять их Дамасо.
