— Добрый день! — поздоровался Шеннон, меж тем как мальчик и Паула направились к новой стоянке, разбитой на берегу. — Я вам не помешаю?
— Что вы! — ответил Американец. — Идите сюда, посмотрите, какие мы соорудили запруды. Надо будет сделать еще две таких же в этом ущелье.
Они прошли берегом еще ниже по течению. Здесь, в скалистом русле, чтобы поднять уровень воды, была построена запруда из наклонных бревен. Поражало то, что это сооружение, напоминавшее постройку из гигантских зубочисток, держалось без гвоздей и веревок. Шеннон выразил свое удивление Американцу.
— Так и есть. Запруду делают из бревен, но необходима большая сноровка. Сила течения поддерживает их, как сила тяжести — каменную кладку арки.
Шеннон еще раз подивился тому, как изъясняется этот сплавщик, и вспомнил о его вчерашней учтивости. Судя по прозвищу, он, должно быть, много ездил по свету.
— Эй, Сухопарый, пора двигать! — крикнул он кому-то тем временем, — Идите делать запруду на нижнем уступе. Оставь мне Четырехпалого, Дамасо и Двужильного на случай, если тут образуется затор.
— А один боишься, Американец? — пошутил сплавщик. — Двужильный выше по течению, за скалой.
— Лукас, скажи ему, пусть идет сюда, а сам последи, чтобы там все было в порядке.
— Иду, — откликнулся совсем еще безбородый юнец, направляясь вверх по течению.
— Готово? — спросил Американец. — Пускай, Кривой! Сплавщик, стоявший на двух бревнах, положенных на манер мостков, посмотрел перед собой и протяжно прокричал:
— Бревно иде-е-ет!
Его крик еще отдавался эхом, заставляя взлетать огромных черных птиц, шумно хлопавших крыльями, а он уже поддел багром ствол и подтолкнул его к узкому проходу. Ствол легко заскользил вниз, словно судно, спущенное на воду. За ним последовали другие. Постепенно весь сплавной лес пришел в движение.
Сухопарый подошел к Американцу, утирая пот.
— Черт бы побрал эту Эскалеруэлу! С каждым годом здесь становится все труднее! Нас и так раз-два и обчелся, да еще этого Ткача угораздило придавить себе ногу! Когда человек рядом, его не замечаешь, а стоит его лишиться, сразу начинаешь ценить.
Это был худощавый мужчина, переваливший за сорок. И хотя он выглядел гораздо старше своих лет, тело его было крепким, мускулистым. Американец улыбнулся, обнажив золотой зуб.
— Иди, Сухопарый, ты ведь не робкого десятка.
— Я не трус, черт подери! Но нас слишком мало, чтобы справиться с такой рекой.
— А как работает Белобрысый?
Сухопарый оживился.
