«Журнальные» навыки, которые редакция начала нарабатывать на «Стране, которой нет», понемногу пошли в дело. Спецкорские тексты становились длиннее и прихотливее. Мы стали пробовать играть с версткой – хотя бы в тех тесных рамках, которые нам оставляли старые движок и макет. Стараниями обновленной фотослужбы (ее возглавила Ира Меглинская, из «Страны» пришла Катя Богачевская, из прежней фотослужбы – Паша Бедняков) визуальный контент из второстепенного стал равноправным с текстами.
В самом конце 2011 года, когда мы то ли праздновали Новый год, то ли отмечали завершение «Дней затмения», то ли толпой вернулись с очередного митинга, Сапрыкин привел в редакцию Ивана Колпакова – он только что перебрался в Москву после закрытия пермской «Соли» и приглядывался к потенциальным работодателям. Ему довольно сумбурно объяснили, что будет перезапуск, потом напоили. Сапрыкин вернулся через час и спросил: «Ну как?» – на что Ваня, слегка икнув, ответил: «Мне кажется, что я уже тут работаю…»
Именно Колпакову предстояло возглавить отдел новых медиа – уже не опытно-конструкторское бюро, а мощное медийное предприятие, которое производило «журнальный» контент «Ленты».
Некролог
Елизавета Сурганова
Елизавета Сурганова – журналист, переводчик; в «Ленте. ру» работала редактором в рубриках «О рекламе», «Интернет и СМИ»; после «Ленты» – обозреватель Forbes
За два с половиной года в «Ленте» я написала много некрологов самым разным редакциям и СМИ. Для меня как для редактора отдела медиа время выдалось благодатное – с осени-зимы 2011 года в СМИ началась настоящая эпидемия. С легкой руки Филиппа Дзядко ее прозвали «гребаной цепью» – выражение, которое очень быстро начало вызывать у московских журналистов тошноту, так часто его пришлось потом произносить. Я писала о закрытиях по политическим и экономическим причинам, писала об увольнениях самых неприятных людей и об увольнениях друзей. Пространство вокруг сужалось и сужалось – об этом в редакции старались не задумываться, но было понятно, что мы остаемся живыми каким-то чудом.
Вскоре чудо закончилось. Александр Мамут, кивая головой на Роскомнадзор, уволил великого редактора Галину Тимченко, а «Лента» отправилась писать заявления об уходе. 13 марта, наутро после увольнения Гали, мы собрались на похмельную утреннюю летучку – уже без главного редактора. Обсудили темы на день и решили, что надо делать все то же самое, что мы делали прежде, – писать текст о все той же «гребаной цепи». Теперь уже последний. Но некролог этот был написан чужими словами – мы заняли отстраненную позицию (не плакать же, право, по самим себе на своих же страницах) и просто собрали реакцию медиасреды.
