Во-вторых, только на пути к вышке я насчитал минимум, десяток ангаров. А сколько еще их, несосчитанных? Как-то слабо вяжется с тем фактом, что у Кальвина нет своих кораблей. Скорее всего, МакГейдж, по совместительству, еще и авиабаза. А в том, что авиацией Кальвин располагает нехилой, я уже успел убедиться. Если эта нехилая авиация будет поднята по воздушной тревоге, мой план накроется даже не медным — титановым тазом.
— Можно вставать? — поинтересовался Клык.
— Нет, нельзя, — все-таки, он тупее меня, это хорошо, — ползем к седьмому ангару. Ты пилотировать, кстати, умеешь?
— Флаер, как-то угнал, — последовал ответ. Ладно, хрен с ним.
Двери в седьмой ангар были приоткрыты, изнутри брезжил свет, доносился шум. Я оставил Клыка «на шухере», а сам, с бластерами наготове, прокрался внутрь. Клык согласился на такой план, видимо, решив, что я рискую больше.
Почти весь немаленький объем ангара занимал мой «Варяг». Он был буквально облеплен ремонтными роботами, снующими по его корпусу, как муравьи по своему жилищу. Соотношение размеров было примерно таким же. Продираясь в узком проходе между кораблем и стеной ангара, я увидел единственного человека. У него не было оружия, а комбинезон с надписью «Космопорт МакГейдж, служба технической поддержки» на спине, подтверждал мирный характер профессии. Он периодически поглядывал то на корпус корабля, то на дисплей на небольшом столике.
— Добрый вечер! — бодро окликнул я его на инглише, — как работается?
— Хреново, — ответил он, не поворачиваясь, — две смены пашу как вол. Еще эти уроды глючат.
При слове «уроды» он указал рукой на роботов-ремонтников и продолжил жаловаться.
— …и духотища тут. Я уж двери разгерметизировал. Одна радость — выйти, покурить.
— А результаты? В каком состоянии корабль?
— Получше, чем я, — горько усмехнулся инженер, — степень повреждения снижена с семидесяти одного до тридцати процентов. Основные функции в норме, включая боеспособность. Арсенал восстановлен до полного комплекта.
— Это хорошо, — обрадовался я.
Тут инженер все-таки оглянулся, и мой отнюдь не дружелюбный вид, да еще с двумя бластерами, привел его в ужас. А может, дело в лице, которое за сутки с хвостиком стало узнаваемым. Хоть майки и постеры с ним продавай!
— Это вы? Но как? — выкрикивал он, сам, без напоминания, подняв вверх обе руки. Видимо, отвага не входила в список его добродетелей.
— Не знаю, что вам про меня наплели, — спокойным умиротворяющим тоном произнес я, — но я не стреляю в безоружных. Тот налет, на вашу столицу… ну, это был всего лишь бизнес. Как говориться, ничего личного. Я сам не в восторге, если хочешь знать. Честное слово, если бы я знал, что так все обернется, я бы даже не взялся за это дело. Но сейчас важно не это.
