— Опять самозванец!
— Уплотнение на пальце, — продолжает врач, внимательно изучая его с помощью пятидесятикратной лупы, — представляет собой мозоль, типичную для боксёра.
— Что?
— Это значит, что хозяин пальца занимается боксом. Во всяком случае, тренируется с «грушей». Посмотрите сами.
— Синьор барон никогда не занимался боксом. Больше того, вот уже десять лет, как он является президентом общества, выступающего против силовых видов спорта. Он финансировал кампанию в печати против охоты и вольной борьбы. В Индии его наградили медалью «За кротость и смирение».
— Что ещё можно сказать о пальце?
— Тут имеются и другие заметные уплотнения. Они вызваны длительной работой на вёслах и трением о канат...
— Канат?
— Парус, господа. Парусный спорт.
— Моряк, значит?
Строятся и разные другие догадки о самозванце.
Когда врач, получив свой гонорар, уходит, остаётся основной вопрос — с какой стати этот самозванец даёт резать себя по частям вместо барона?
— Святой, может быть... Ведь остров носит имя святого, который приехал сюда, чтобы построить на нём свою сотую церковь.
— Барон Ламберто безусловно человек высоких достоинств, покровитель вдов и сирот, инициатор кредитования. Он, несомненно, набожен, боготворит финансы и так далее, и так далее. Но всё-таки мало вероятно, чтобы само небо заступилось за него. До этого ему ещё далеко.
— Надо бы поговорить со священником.
— Когда дело касается барона, то уж лучше с архиепископом.
— Господа, — призывает чей-то энергичный голос, — не будем смешивать земное и небесное. Для нас самозванец есть самозванец. Мы можем сделать сейчас только одно — отвергнуть его самозванство.
— Прекрасно! Вернём палец отправителю и напишем, что не признаём его собственностью барона Ламберто.
Предложение принято.
— Мы требуем, — добавляет ещё кто-то из самых смелых, — чтобы нам показали всего барона целиком!
— Очень правильное предложение!
— Сразу снимает все проблемы!
— Будем надеяться, что после этого требования барону не отрежут ещё что-нибудь.
— Но ведь речь идёт о самозванце.
— Ах да, я забыл.
И вот Дуилио уже вновь летит вверх по лестнице особняка мэрии и затем спускается обратно, преследуемый журналистами, фотографами и телерепортёрами обоего пола.
— Что происходит?
— К чему привели переговоры?
Дуилио показывает запечатанный конверт, в котором лежат палец барона, записка главаря банды и ответное послание двадцати четырёх генеральных директоров.
Снимок получается отличный, но конверт так и остаётся для всех загадкой.
