- Правда, - проворчал Оскар.
- Кстати, Свечку и местность на три мили вокруг нее я объявил с нынешнего дня запретной зоной.
- А зачем? Умные люди и так туда не сунутся.
- Губернатор должен заботиться и о дураках. Ну, ладно... Привез что-нибудь?
- Посмотри. - Оскар снял камеру, обошел с нею стол и снова установил ее на видеофон. - Какова?
- Хороша! Представляешь такую в ледовом балете?
- Для балета она, пожалуй, тяжеловата.
- Все зависит от партнера. Во сколько ты ценишь эту красотку?
- Я женщинами не торгую, - ответил Оскар и, чтобы сменить тему, показал книгу: - А сколько ты дашь за это?
Наверное, никто еще не видел барона Ива д'Илэри, губернатора Ириса, в таком состоянии. Вытаращив глаза, он хватал ртом воздух и молча тыкал пальцем в экран. Оскар ждал, наслаждаясь произведенным эффектом.
- А если их будет много? - подлил он масла в огонь.
Биди махнул на него рукой, налил полстакана аквавита, выпил и наконец произнес:
- Предупреждать надо. Так ведь недолго и угробить старого друга.
- Хорошо, учту на будущее.
- Что у тебя еще за пазухой?
- Пока ничего.
- Да, не напрасно ты погнался за Браконьером...
- Слушай, губернатор, если ты еще хоть раз помянешь эту сволочь, мы поссоримся всерьез!
- Ладно, молчу, - улыбнулся Биди. - Сейчас с тобой ссориться невыгодно. До встречи.
- До встречи.
- Кстати, на будущей неделе Аттвуд дает прием и хотел бы тебя видеть.
- Где дает? В своем модуле?
- Нет, конечно. - Биди рассмеялся. - У меня. Приходи пораньше и захвати с собой книгу. Договорились?
- Договорились.
По пути к столу Оскар вильнул в сторону, достал "минутку" для себя и стабилизин для Снежной Королевы, как он решил ее назвать за неимением другого имени. Для верности он ввел все пять доз в крупные сосуды и несколько раз нажал справа на грудную клетку, где у аборигенов было сердце, чтобы состав разнесло по всему телу. Чтобы не терять времени, Оскар решил хорошенько рассмотреть книгу, пока стабилизин делает свое дело.
Корешок у нее располагался сверху, как у старинного блокнота, а листы были из какого-то пластика и не смачивались водой. Буквы, похожие на иероглифы, принадлежали кисти истинного каллиграфа, в контур каждой были вписаны еще несколько, и от этого каждая страница напоминала радужный ковер. Иллюстраций Оскар насчитал полторы дюжины, и во всех случаях пейзажи, на фоне которых резвились персонажи, были залиты ярким солнцем. Лишь на двух дело происходило ночью, но Полумаски на небе не было.
