Бродячие артисты развлекали прохожих жонглированием, хождением на руках, пением или фокусами с выдыханием пламени изо рта. Проповедники в незапятнанно-белых хламидах громкими гневными возгласами обличали людские пороки и происки нелюди. Щербатые колченогие попрошайки, сидели, привалившись к стенам зданий, окликали прохожих жалобными шамкающими голосами; особо же отчаявшиеся даже дергали их за штанины или подолы платьев. В толпе копошились карманники, норовя урвать и свою долю от буквально разлитого в воздухе богатства.
Время от времени, гремя, звеня и трясясь на булыжниках мостовой, по улицам проносились экипажи богатеев; при их появлении толпа рассыпалась, а частички людского потока опасливо жались к стенам.
Ирайа, непривычная ко всей этой вакханалии, смотрела на нее со смесью отвращение и страха. Она еще сильнее куталась в плащ, а капюшоном тщетно старалась полностью закрыть лицо. Немного восторга от увиденного испытывал и Даррен: он знал и другой Грейпорт — в котором имел несчастье родиться и вырасти. Трущобы близ порта, лачуги и хибары, бордели, притоны, а также средоточие грязи и жуткой многослойной вони, которую нигде, наверное, больше не встретить.
Днем трущобы немного затихают, чтобы ночью вновь и вновь ощетиниться дубинками и лезвиями ножей. Выжить в тех местах всеми правдами (но больше неправдами) можно, хотя и очень трудно. Но вот жить… Даррен ничуть не жалел, когда, повзрослев и окрепнув, убрался из города. И не горел желанием надолго задерживаться в нем сейчас. Поэтому наемник спешил: пристроив Ирайу в комнате одной из местных гостиниц, он немедленно отправился к причалу — найти корабль для преодоления остатка пути до Рах-Наваза. Выйти в море Даррен рассчитывал уже сегодня: даже располагая неплохими деньгами, он не хотел оставлять ни одной лишней монетки в сребролюбивых утробах грейпортских заведений.
По пути в порт наемник встретился со странным человеком. Странным в нем был вовсе не облик — нет: короткая стрижка и суровое лицо выдавали в незнакомце служилого человека, одежда военного покроя только подтверждала это предположение. Грузное же телосложение вкупе с возрастом свидетельствовали лишь о том, что военные навыки этого человека просто не были давно востребованы.
Нет: странным было то, что Даррен видел этого человека первый раз… однако не мог сказать о последнем того же самого. Едва наемник случайно встретился с незнакомцем взглядом, как тот сперва удивился, затем насторожился, и наконец уставился на Даррена так, будто у того внезапно на голове выросли рога, а за спиной крылья. Ну или, в крайнем случае, как будто встретил старого знакомого — и отнюдь не самого приятного.
