Я выстрелил инстинктивно и взял очень высоко, но все равно задел верхушку защитного пузыря одного из тельциан. Пузырь исчез, а монстр-инопланетянин споткнулся и упал на землю, сотрясаемый судорожными спазмами. Из ротового отверстия потекла пена, сначала белая, потом розовая. Последний спазм согнул тельцианина почти в подкову, и он замер. Крик его, тонкий высокий свист, замолк в тот же момент, когда его товарищи начали прыгать через него и на него. Я улыбался и ненавидел себя за это.
Это был не бой, а бойня, хотя они превосходили нас численно раз в пять. В смысле наш фланг. Тельциане просто шли и шли, даже когда им пришлось перебираться через баррикаду тел и отсеченных конечностей, выросшую параллельно нашей цепи. Земля стала блестящей от красной тельцианской крови — все создания божьи используют гемоглобин,— и, как и у «винни-пухов», их внутренности тоже очень напоминали человеческие. Хотя я и не специалист. Мой шлем сотрясало от истерических приступов смеха, пока мы крошили тельциан в кровавую крошку, и я почти не услышал приказа Кортеса:
— Прекратить огонь. Я сказал прекратить, черт побери! Поймайте парочку живых, они вас не укусят.
Я перестал стрелять, и соответственно все остальные тоже. Когда следующий тельцианин выпрыгнул на меня из-за кучи дымящихся останков, я сделал нырок, стараясь обхватить его за тоненькие ноги.
Это было все равно что ловить большой скользкий воздушный шар. Он выскользнул у меня из рук и продолжал бежать.
Нам удалось остановить одного тельцианина простым способом — навалив полдюжины человек на него сверху. За это время остальные пробежали сквозь нашу цепь и теперь мчались к ряду больших металлических цилиндров, напоминающих баки, которые Кортес считал какими-то складами. Маленькая дверка открылась у основания каждого цилиндра.
— Пленного мы уже взяли! — крикнул я Кортесу.— Убрать остальных!
До них уже было пятьдесят метров, и бежали они изо всех сил. Попасть было нелегко. Лазерные шпаги сверкали то над бегущими, то брали слишком низко. Один упал, перерезанный надвое, но остальные продолжали бежать и почти достигли дверок, когда открыли огонь гранатометчики. Магазины у них были заряжены «пятисотками», но сострясение от взрывов не причиняло тельцианам вреда, они падали и вскакивали снова, невредимые в своих пузырчатых защитных оболочках.
— Здания! Огонь по заразам-зданиям!
Гранатометчики взяли прицел повыше и дали новый залп, но бомбы только опаляли поверхность зданий, пока одна не влетела в дверцу. Цилиндр раскололся словно по шву, извергнув облако механических обломков и язык бледного пламени, мгновенно развернувшийся и пропавший. Тогда остальные гранатометчики сконцентрировали огонь на дверцах цилиндров, не считая случайных выстрелов по оставшимся тельцианам, больше для того, чтобы не дать им попасть в здания, чего тельциане, похоже, очень хотели бы. Все это время мы пробовали достать тельциан из лазеров, пока они метались вокруг цилиндрических конструкций. Мы подошли как можно ближе, чтобы только не попасть под разрыв гранат, но недостаточно все-таки для точного прицела.
