— Ракеты!
Робоснаряд с жутким визгом выскользнул из-за верхушек деревьев, а радужный пузырь уже был готов встретить его. Когда они столкнулись, пузырь лопнул, и робоснаряд превратился в веер мельчайших осколков. Еще одна ракета скользнула с другой стороны, ее постигла та же участь.
— Огонь!
Семь ярких вспышек от разрывов гранат по пятьсот микротонн и страшное сотрясение, способное прикончить незащищенного человека.
— Поднять фильтры!
Серая дымка от дыма и пыли. Куски земли сыплются сверху, как тяжелые дождевые капли.
— Всем слушать!
Шотландцы, вы с Уоллесом сражались!
Шотландцы, вы с Брюссом в битву шли!
На смертном одре вам почить иль в битве победить!
Я почти не слышал сержанта, стараясь уследить за происходящим у меня в голове. Я понимал, что все это только постгипнотическое внушение, я даже помнил сеанс, там, в Миссури, когда мне это внушение делали, но сила его воздействия от этого совсем не уменьшилась. Удар псевдовоспоминаний обрушился на мое сознание: лохматые обезьяноподобные тельциане (хоть мы теперь и знали, что они совсем не так выглядят) врываются на борт транспорта переселенцев, пожирают детей на глазах вопящих от ужаса матерей (колонисты никогда не брали с собой детей, те не выдержали бы ускорения), потом до смерти насилующие женщин большими, с красными прожилками вен, членами (невероятно, что тельциане могли чувствовать какое-то влечение к нашим женщинам), потом сдирающие кожу и куски мяса с мужчин и тоже пожирающие окровавленную человеческую плоть (как будто они были бы в состоянии усваивать протеин чуждых организмов) и еще сотни подробностей, и все это я помнил с такой отчетливостью, словно события вчерашнего дня, хотя и были они до смехотворного нелепы и логически абсурдны. Но в то же время, как сознание мое отметало всю глупость внушения, где-то в темной глубине, там, где таится спящий зверь, где берут истоки наши побуждения, нечто жаждало крови тельциан, убежденное в благородности поступка — умереть, пытаясь убить хоть одно из инопланетных чудовищ...
Я знал, что все это — дерьмо, дерьмовая брехня чистой воды, и я ненавидел тех людей, что позволили сыграть такую грязную шутку с моим сознанием, и все же я в буквальном смысле слышал, как скрежещут мои зубы, как судорога кровожадной гримасы сводит мне щеки... Словно ослепленный, передо мной проковылял «винни-пух». Я вздернул лазер, но кто-то опередил меня, и голова существа взорвалась кашей серой плоти и крови.
