– Александр Степанович, а автоматические станции слежения в пределах действия сети работают? – вдруг спросил Раджеш.
Лейтенант кивнул и засунул голову в обзорный сфероэкран. Пробежался по камерам.
На третьей панораме, в десяти километрах к югу от базы, он увидел снежную бурю, несущуюся над трактом в направление «Санин-3», и увеличил картинку.
– Едут… – проговорил Круглов.
– Кто, наши? – обрадовано воскликнул Бхардвадж.
– Нет. Новозеландцы. На канадских броненосцах, восемь… десять штук. Они будут здесь через пятнадцать минут.
– Мы не сможем принять бой! – воскликнул Ли. – У нас всего один стрелок!
Александр сорвал защитную плёнку на красной приборной панели и вбил пароль на трансформацию станции. Бхарвадж метнулся к пульту.
– Откуда ты знаешь пароль?! – вскричал индус и попытался дотянуться до «отмены», но Александр оттолкнул его.
– Системный инженер знает всё…
Корпус станции затрясся. Круглов снял шлем управления и отдал Ли, затем быстро накинул куртку и проговорил, протирая уставшие глаза.
– Ли, проверь системы. Раджи, бери на себя стрелковую часть.
– Но куда, чёрт возьми?! – спросил Раджеш, схватившись за голову.
– В Мирнополь. Спасти Артемьева могут только в столице. Если и там не осталось своих, придётся пересекать океан, до Хобарта мы дотянем.
Круглов застегнул куртку. Ли спросил, не оборачиваясь.
– А ты-то куда?
– А я оставлю нашим новозеланским приятелям один сюрприз.
Лопнул и свернулся чехол, укрывавший турбины от снега. Над реакторным отсеком развернулись три огромных лепестка. Из днища столовой и оранжереи раскрылись веерами два широких крыла. Снег, облепивший полукруглые турбины, расплавился и с шипением начал испаряться, блоки приподнялись над поверхностью ледника и прижались друг к другу, образуя прочный обтекаемый фюзеляж. Съехала и сложилась броня, закрывавшая лобовое стекло аппаратной, и свет низко висящего полярного солнца ударил в глаза Александру.
Это были его полярное солнцо и его земля, понял Круглов. Пусть лучше они снова какое-то время будут ничейными, как много лет назад, чем станут чужими ему.
Взглянув спустя десять минут в экран заднего обзора, лейтенант увидел расцветающий ядерный цветок на месте, откуда стартовал экраноплан «Санин-3», казавшийся теперь игрушкой в руках полярного ветра.
